Отступив, она низко поклонилась и
вполголоса добавила: «Живи спокойно, Ватро. Раньше я молчала ради
тебя, а теперь буду молчать ради дочери. Не хочу, чтобы ты и ей
поломал жизнь».
Лилиан ушла, а Ватро Нобус опустился
на стул и заказал себе цилому. Упрёки презренной служанки не
слишком его задели, а вот оживлённая мордашка дочери до сих пор
стояла перед его глазами. Он не признавался в этом самому себе, но
она ему понравилась. «Маленький храбрый жабёнок!.. Что ж,
посмотрим, что из тебя вырастет», – подумал он с неожиданной
радостью.
Наутро он спозаранок прилетел в
Катуано и поймал девочку за шиворот, когда та попыталась
прошмыгнуть мимо него. «Ну-ка, идём побеседуем, бледнокожий
жабёнок! Я несколько погорячился, приняв тебя без обязательного
собеседования. Конечно, у тебя отличные оценки, но вдруг они ничего
не значат, и ты их получила без должного прилежания в учёбе?»
Девочка вывернулась из его руки и
гордо распрямила плечики. «Сэр, я отвечаю за каждую свою оценку! –
сердито проговорила она и прошествовала в его кабинет. – Ну,
давайте спрашивайте, если вам так приспичило!»
Неожиданно черты лица командующего
смягчились. Он открыто улыбнулся, и Фапивата замерла с поднятой
рукой. Демонстрируемая им приязнь – это было нечто новенькое
на её памяти.
Опомнившись, девушка поставила
чашечку на стол.
– Благодарю вас, сэр! Ваш секретарь
варит просто замечательную цилому, – сказала она и недоумённо
глянула на молчащего собеседника. – У вас есть ко мне какое-то
дело? – поинтересовалась она лёгким тоном.
– В общем-то, нет, – усмехнулся Ватро
Нобус. – Поверишь, если скажу, что просто хотел тебя
увидеть?
Озадаченная девушка хлопнула
ресницами.
– Боюсь, что мне это не под силу, –
проговорила она и снова потянулась к спасительной чашечке с
циломой. – Сэр, скажите честно, вы до сих пор считаете, что это я
виновата в гибели полицейских? – ринулась она в бой.
Прежде чем ответить командующий
затянулся сигаретой с таветом, лёгким рокайдианским
наркотиком.
– Нет, Ирида, я тебя не виню. На
войне, как на войне. Хотя, не скрою, тогда я был готов придушить
тебя за то, что ты не сумела уберечь моих парней. В общем-то, ты
правильно сделала, что сбежала. Под горячую руку я наверняка
посадил бы тебя в тюрьму, и это осложнило бы жизнь нам обоим.