– Изверг! – огрызнулась я – в адрес
уже закрывшейся двери. Оттуда никто не ответил. – Ну изверг же, –
уже тише пожаловалась я резиновым перчаткам, безучастно свисающим с
сушилки.
Они тоже не проявили сочувствия.
Пришлось терпеть, стиснув зубы и перебирая весь свой арсенал
ругательств.
Недостаточно богатый и на этот раз
тоже – как и в предыдущий. На десять минут подряд моего лексикона
все ещё не хватало.
Есть над чем работать.
Спину продолжало жечь даже после
того, как я битый час простояла под душем – сперва чуть теплым,
потом – и вовсе ледяным; зато мерзенькое чувство неправильности и
дискомфорта, будто что-то упирается мне в поясницу, мешая свободно
двигаться, наконец-то исчезло. Я размяла плечи, покачала головой –
и даже повиляла бедрами на пробу, постепенно приходя к
неутешительному выводу: Уэйт, как всегда, знал, что делал, и в моих
же интересах терпеть его издевательства и дальше.
В конце концов, добытчик с больной
поясницей – это даже не смешно. Если бы не отвратительные мази
Уэйта, я бы осталась без работы просто потому, что не смогла бы
доволочь книги до торговцев…
– Эмер?
Типичнейшая из ситуаций: стоит только
подумать об Уэйте с теплом и благодарностью, как он делает
что-нибудь этакое, от чего исчезает и то, и другое. Я тяжело
вздохнула, вырубила подачу воды и высунулась из-за шторы,
отбрасывая волосы ото лба, чтобы укоризненную гримасу было лучше
видно. Но Уэйт предсказуемо не смутился – только обозначил затылком
направление в торговый зал «Нуады» и сдал назад, прикрыв за собой
дверь.
Я мстительно замоталась в его
полотенце и вышла следом.
В зале, вальяжно облокотившись на
прилавок, дожидался моего появления мужчина настолько бледный и
тощий, что издалека его можно было принять за бродячий труп. То,
что он всё-таки живой, выдавало разве что выражение лица – слишком
заинтересованное.
– Кормак! – обрадовалась я совершенно
неподдельно, но когда он отлип от прилавка и распахнул
приветственные объятия, только подтянула полотенце повыше и
осталась стоять, давя усмешку.
Кормак с досадой хлопнул себя по
бедру и расхохотался.
– Однажды я тебя всё-таки подловлю, –
пообещал он в сотый раз. – Даже ты не можешь быть настороже
вечно!
Уэйт – вот уж кто вечно был настороже
– устало поморщился и напомнил:
– Ты сказал, что пришел по делу.