Мне вдруг так обидно. Почему вдруг Авдеев? Он самый неподходящий парень во всем мире! А меня вдруг переклинило. Именно на нем.
- Они не вернутся. До утра. Их Ник и Тема в клуб забрали, а потом к себе домой отвезут.
- Тогда напротив две кровати свободны. Выбирай любую, - продолжаю сопротивляться, но уже знаю, что у Ромы снова будет ответ на мое предложение. И он мне точно не понравится.
- Тонь, ты чего? Я брезгливый и одному холодно, - подтверждает мое предположение Авдеев. И так серьезно, что хочется ему верить. Хотя я знаю, что он просто стебется надо мной.
- Ты – не брезгливый, ты – ненормальный…
- Обещаю, что и пальцем тебя не трону. Просто переночую…
- Я похожа на дуру?
- Ты красивая…
- Авдеев!
- Тонь…
- Да задолбал!
Ну, правда, сколько можно с ним припираться? Ну, в конце концов, если бы хотел со мной что-то сделать, то не уговаривал бы здесь.
Зло фыркнув я двигаюсь к стенке, поворачиваюсь лицом к стенке, и почти обмотавшись одеялом, словно коконом, ложусь спать.
Авдеев довольно ухмыляется, кровать рядом прогибается и его руки обвивают мой импровизированное укрытие.
Мое сердце пропускает удар и становится так жарко, что я начинаю задыхаться. А Рома, как назло, возится и не может улечься.
Я хватаю воздух маленькими глотками. А когда понимаю, что Авдеев размотал меня и нагло не только забрался со мной под одно одеяло, но еще и прижался ко мне своим горячим телом, я почти теряю сознание. Его руки скользят по моим плечам и животу, заставляя жмуриться от тысячи приятных мелких разрядов тока.
В панике поворачиваюсь к нему и утыкаюсь носом в его нос.
- Ты обещал, что и пальцем не тронешь, - шиплю, радуясь, что на мне пижама, но она не спасает вообще. Словно ее нет.
- Я, кажется, погорячился…
Тоня
В комнате жутко темно и до безобразия тихо. Так, что я слышу, как сбивается мое дыхание. Всего пара секунд, но мы оба слышим этот рваный вдох-выдох и оба понимаем, что мои эмоции бьют через край.
Нервно облизываю пересохшие губы. Перед тем как сипло проскрипеть:
- Ты же не собираешься…
- Собираюсь, - слышу ответный скрип Авдеева, а затем в кромешной темноте этот дьявол безошибочно определяет мои губы и накрывает их своими. Теплыми и слишком нежными.
Я была готова, к тому, что это произойдет. Я не глупая и прекрасно понимала, что Авдеев не просто так оказался в моей комнате глубокой ночью. Но я оказалась совершенно не готова к тому, что от этих легких прикосновений у меня закружится голова и я перестану ощущать реальность.