А тут еще новая моя страсть – политика. Как с ней быть? Существует ведь основной курс, курс немедленного облагодетельствования человечества. Путем замены прогнившего капитализма, освобождения трудящихся. А буржуев – их на изолированный остров, пусть трудятся. Курс на пролетарскую революцию. Путем всеобщей политической стачки.
И как все это соединить, как слить – любовь к науке и эту страсть, научную объективность и политическую нетерпимость – ненависть к врагам пролетариата, любовь и ненависть.
И что перевесит? Что будет первенствовать?.. Нет, к черту сомнения. Живу, значит, чувствую. Люблю и ненавижу. Их можно объединить – мечту и борьбу. На то я и комсомолец. И недавно выбран в бюро нашей секции.
Мне только так казалось, что здесь, как в нашей тихой Тулузе, политика – за порогом института. Так казалось первое время. Пока не увидел кимовские[10] значки. У Жаклин, еще у немногих коллег. Пока не узнал, каких политических взглядов мой коллега – второй лаборант.
Так казалось, что там за окнами института – борьба, рознь, кризисы, забастовки, а здесь – Храм Науки – свой монастырь, свой устав, свои сенсации.
А в действительности та же рознь, та же борьба – на каждом шагу. За внешней вежливой благожелательностью – отчужденная настороженность. Метэк – что ему здесь надо? Бедная Франция… засилие красных… понаехали со всех сторон делать у нас революцию…
Вот нас всего двое, но мы уже непримиримые враги. Не то чтобы дружить – разговаривать не о чем с монархистом, с отпетым реакционером. Нет, до чего противный тип. Тонкие усики по последней моде. Ни налета загара на надменном лице – настоящий буржуй.
…Только среди своих и отходишь… Зашел тогда разговор – когда знакомились… единственный и последний… не о температуре в шкафах или составе агара[11] в чашках Петри[12] … как в последнее время, а о другом…
О том, куда я после специализации собираюсь… домой, в Латвию? Или… в колонии? Мерси[13]! Я поеду в Москву… О-o-o-o! В Москву… к большевикам!… Усики передернулись и глаза помутнели, колючими такими стали, как иголки под ногти. А после паузы, уже со злорадством (невежда!): «А Вас там прямо в подвал ГПУ[14]!» Ведь вот же до чего он распропагандирован! Наверное, никак аннулированных царских долгов забыть не может… золотого займа царю Гороху… у его батюшки, видите ли, акции русского займа… а кровь наших армий