Внутренний фронт - страница 4

Под строгим взором товарища в окошечке я начал оправдываться: «Ехал воевать в Испанию, на что мне был тогда паспорт?» Товарищ сочувственно кивал головой, поддакивал и, наконец, дал адрес, куда мне надлежало обратиться.

В Советском консульстве[11], естественно, все пришлось повторить сначала. И здесь моя, чудом уцелевшая интербригадовская книжица тоже произвела благоприятное впечатление. Мне выдали анкетные бланки и чистые листы бумаги для биографии. «Не отходя от кассы» я в один присест в том же консульстве все написал и все заполнил. В четвертый раз! И приложил к заявлению интербригадовскую книжицу. А через несколько дней занес и фотокарточки.

Нет, действительно, все – великолепно. Обещали ускорить, просили наведываться…

Пакт о ненападении действует. Война полыхает где-то в отдалении. От Берлина до Риги – рукой подать. А на билет сэкономлю. Скоро, скоро увижу родных – брата Колю, сестренок Зину и Люсю, друзей-однокашников.

Я молчаливо храню это близкое счастье свидания с Родиной. Не рассказываю никому, даже Антону. Вот придет ответ, тогда и расскажу.

А пока будем наслаждаться уютным мирком нашей тихой и мирной квартирки после долгого рабочего дня в грохочущих, пропахших маслом цехах завода.

Дом на Остмаркштрассе, где автор жил в 1941 году.^>*7Огороды за домом.^>*8

Посольство СССР (1934 г.).^>*9

1, 2 – Посольство и Консульство СССР; 3 – Главное управление имперской безопасности.^>*10

Полотенце с немецкой пословицей.^>*11

Своя отдельная комнатушка. Две кровати. Пружинный матрас – не чета слежавшемуся лагерному мешку, набитому трухой. Чисто и тихо.

И мы с наслаждением окунаемся в этот уютный мирок.

С удовольствием моемся в крохотной чистенькой ванне и обтираемся белоснежными полотенцами с вышитыми на них старинными буквами готического шрифта сентенциями: «Кляйн, абер майн» (Хоть маленькое, да свое), «Айгнер херд ист голдес верт» (Свой очаг – на вес золота)… Чудесные мягкие полотенца – их мы свято обещали хозяйке не портить лезвиями бритв, когда впервые договаривались обо всем.

А после скромного ужина сидим частенько втроем в соседней хозяйской комнате, удобно разместившись в мягких уютных креслах. Хозяйка вяжет, а я и Антон, всегда готовые к вежливым, пусть не всегда правдивым ответам на ее расспросы, почитываем (у Антона – «Клошмерль»