Его глаза. Миша будет помнить их всю жизнь. Белая пленка затянула глазное яблоко и теперь глаза были полностью белыми. Вены почернели, отчего их стало хорошо видно. Его лицо было в крови. Он рычал, глядя на Мишу. Страх пригвоздил его к земле. Продавец оскалил на него зубы, шипя при этом и начал ползти к нему.
«Нет! Нет, убирайся!»
Миша заколотил ногами по полу, как ребенок. Тот продолжал свой путь. Миша вскрикнул. Его дыхание сбилось. Он попытался отползти назад, но, попав в полку, вспомнил, что некуда ползти. Продавец приближался. Кровь и слюна капала с подбородка. Миша посмотрел на пистолет и на продавца. Миша сглотнул сухим горлом и поднял револьвер. Руки тряслись ужасно. Он надавил на курок и барабан крутнулся. Продавец клацнул зубами и Миша вздрогнул. Руки трусились. Он не хотел этого опять. Не хотел стрелять в людей снова. Но Миша в ужасе понял: То, что ползло к нему, не человек…
Миша поднял руки с револьвером перед собой. Дуло почти уткнулось в продавца.
Руки затряслись ещё сильнее и Миша, издав дикий крик, нажал на спусковой крючок. Кровь продавца заляпала Мише лицо и поло. Глухой выстрел в упор сопроводился мерзким звуком каши из мозгов и ошметков черепа, вылетающих через затылок. Вся эта смесь вылетела, разбрызгавшись, где попало. Голову продавца сильно изуродовало. Его откинуло, и он мешком свалился в метре от Миши, истекая кровью. Миша молча встал. Минуту он стоял, сжимая револьвер. Глядел в никуда. Потом Миша повернулся к выходу. Там уже слышались полицейские сирены. Миша молча поглядел на все. На мужчину, который лежал с изъеденной шеей. На кашу из мозгов и черепа, которые брызгами отражались везде. На продавца, который после пули в сердце встал и съел грабителя, и теперь лежал с головой-решетом, истекая кровью.
Кровь. Ее было очень много. Она буквально залила все. Миша оглядел все это ужасное действие. Вой сирен приближался. Миша молча прошел весь магазин. Остановившись у прилавка с его любимым виски, он взял бутылку и посмотрел на нее. Так он стоял ещё минуту, глядя на жидкость, бултыхающуюся внутри. Рука, с револьвером, вспотела, но Миша не разжимал ее. Он был бледный, глаза лезли из орбит. Холодный пот накатывал. Конечности и губы тряслись. Он посмотрел на бутылку ещё раз и, размахнувшись, швырнул ее о пол. Содержимое растеклось со стеклом по кафелю. Миша открыл дверь «черного входа» и вылетел оттуда. Холодный воздух окутал Мишу, и он глубоко вздохнул с облегчением. Миша до сих пор не мог разжать руку с револьвером, поэтому просто засунул руки в карманы и даже не стал поправлять шапку, а просто, полу бегом, кинулся домой.