САНА сидела на диване, рассматривая альбом с фотографиями. Увидев одну из них, неожиданно растерялась: эта девочка лет тринадцати-четырнадцати – она или мама? Сана перевернула фотографию, на обороте стояло: «14 лет». И всё. Она всматривалась в снимок и не находила ни одной приметы, чтобы определить, кто же это? Простая белая блузка могла принадлежать равно ей и матери, обе они носили почти одинаково короткие стрижки.
Она не понимала, почему, но ей так хотелось отличить себя от мамы на этом снимке. При внешнем сходстве, достаточно сильном, они ведь всё-таки два разных человека. Пусть близких, любящих, понимающих друг друга, но всё-таки разных – по возрасту, характеру, жизненному опыту. Да, они вместе и тяжело перенесли смерть самого родного им человека, но она теряла отца, а мать – мужа, что совсем не одно и то же.
Сана отчетливо помнила тот день. Ей исполнилось восемь лет, и на день рождения у неё собрались одноклассники. Дружной стайкой толпились они в углу гостиной, изредка поглядывая на празднично украшенный стол. Там хлопотала мама, раскладывая салфетки, поправляя скатерть и часто посматривая на часы. Сана тоже проявляла нетерпение – отец, всегда такой пунктуальный, задерживался.
Но вот, наконец, раздался звонок, все зашумели, и в комнату вошел отец. Он торжественно нёс к столу огромный торт, украшенный малиновыми розами из крема, а букет таких же малиновых, но только живых роз левой рукой прижимал к торту. За два шага до стола он вдруг остановился, побледнел и стал медленно оседать на пол. Застывшая от ужаса Сана видела, как отец успел поставить торт на пол, рядом с собой, и упал с зажатыми в руке цветами… Было ему тогда тридцать пять лет.
Первое время они жили как потерянные. Были родные, друзья, но это ничего не меняло. Они чувствовали, что остались одни на целом свете, что теперь никто и никогда не сможет дать им прежнего ощущения прочности и надежности бытия… Общая утрата ещё больше сблизила их, но теперь, повзрослев, Сана понимала, что матери всё-таки тяжелей – женское горе не сравнимо с детским. Она видела, что не один год прошел до той поры, пока мама вновь смогла радоваться жизни и улыбаться.
Сана тряхнула головой, словно сбрасывая внезапно нахлынувшие воспоминания, и снова стала всматриваться в фотографию – кто же это всё-таки? Много раз она спокойно держала её в руках, а теперь вот ей очень, очень нужно