– Д-д-орог-гие друзья! Мужики… Я так люблю автоспорт! Я так люблю машины! Я преклоняюсь перед гонщиками! Я вас так люблю! От лица всех здесь присутствующих я хочу… п-продемонстрировать вам свою п-приязнь! – любит Мичман красиво завернуть.
Произносит он этот спич, стоя напротив гонщиков, и пытается дотянуться до них через стол, а потерпев неудачу, залезает на стол с ногами с явным намерением добраться до гостей по кратчайшей траектории, чтобы обнять их и, видимо, дружески облобызать. Неожиданно простыня распахивается, являя миру мичманскую «приязнь» во всей красе. Гонщики шарахаются в стороны, друзья вцепляются в Мичмана, пытаясь усадить на место, но он ловко выскальзывает из не очень твердых рук, оставляя в них простыню, взбирается все же на стол и, задевая головой люстру, кричит вслед убегающим гонщикам:
– Что же вы?! Куда же вы?! Я хочу продемонстрировать вам свою приязнь!
Занавес.
Дружить с нами после этого гонщики не перестали, но от приглашений в баню вежливо отказывались.
День у Михалыча не задался с самого утра. На планерке у мэра его отымели за срыв сроков сдачи объекта. Попытки объяснить что-либо успехом не увенчались. Кирпич, цемент, арматура и многое другое, не поставленное в срок партнерами, в расчет не принимались. «Проблемы индейцев шерифа… в общем… не волнуют… – любил зам по строительству образную речь. – Объект должен быть сдан ко Дню города».
«Перестройка, частный бизнес, – думал Михалыч, – а задницу дерут, как и раньше. Только вместо бюро райкома – мэр с прихлебателями…»
Потом на объекте пришлось раздавать люлей прорабу и бригадирам. Потом ругался по телефону с поставщиками… Жена попросила денег на новую шубу, а то зима через полгода…
Обедать Михалыч не пошел. Попросил Алену приготовить чай с бутербродами, никого не пускать, ни с кем не соединять, и приготовился полчаса спокойно почитать газеты…
Дверь распахнулась, и на пороге нарисовались трое коротко стриженных молодых людей в китайских спортивных костюмах. Михалыч поднялся навстречу
– Алена, я же просил, никого…
– Тихо, папаша… Мы от Соленого… Что ж это получается? У всех «крыша» есть, а ты сам по себе… Нехорошо…
– Пошли вон!
– Ты нам не груби, а то… Значит так… – самый рослый зажал в кулаке узел михалычева галстука. Голова Михалыча болталась из стороны в сторону… – Завтра зайдем. Десять штук гринов чтоб были готовы… Алену твою мы сейчас заберем, нечего ей в душной конторе сидеть, а мы как раз на шашлыки собрались… Пусть отдохнет девочка… Понял?! Завтра – десять штук…