– О-о-о-оль! – я не слышала, как сзади подошел Ильдар. – Что случилось?
– Девочка. Люба, – слабым голосом проблеяла я.
– Какая девочка? Кто такая Люба?
– Дочка одной преподавательницы из нашей общаги упала с обрыва. Только что. Я видела.
– Она, что, упала с крутого пятиметрового обрыва, а потом спокойно встала и побежала себе дальше?
– Я не знаю.
– Оль, речка вон как далеко. В речку покатиться она не могла. Просто сбежать с обрыва она тоже не могла – крутой он слишком, да и ноги переломать об эти кочки и коряги – раз плюнуть, – Ильдар «включил» логику и пытался разобраться в ситуации. – Тебе показалось. Это ж далеко от того места, где мы стояли. Куст ветром качнуло, или пакет может какой пролетел. Ты краем глаза увидела, вот и померещилось.
Я понимала: все, что он говорит, – единственное разумное объяснение. Однако я точно видела девочку. Не куст, не пакет, а девочку. Ладно. То, что это была Люба, – это я сама так решила. Я не видела лица и не знаю, в чем Люба гуляет на улице. Но все же это был никакой не куст… и не пакет.
– Может быть, – прошелестела я едва слышно.
Я решила сделать вид, что согласна с Ильдаром. Еще не хватало, чтобы он меня чокнутой считал.
Меня почему-то вдруг затошнило.
– Пойдем, пожалуйста, из леса, – попросила я. – Что-то мне нехорошо.
Мне пришло в голову, что я можно заглянуть в 905-ю комнату и узнать наверняка, все ли в порядке с Любой. Ведь необязательно рассказывать всю эту безумную историю с ребенком на обрыве. Разве я не могу просто навестить маленькую подружку?
Мы расстались с Ильдаром возле входа в мой общежитский корпус.
– Что-то ты бледная, – заметил он.
Потом слегка стукнул указательным пальцем по носу и прибавил:
Это был куст. Всего лишь куст… ну, или пакет.
И снова ни слова о следующей встрече.
Впрочем, в тот момент я отметила это про себя лишь походя: мысль мелькнула на задворках сознания и исчезла. История с ребенком здорово выбила меня из колеи. Я даже не стала заходить к себе на восьмой этаж.
Лифт не работал. Еще пару месяцев назад подъем на девятый этаж по лестнице мне казался спортивным подвигом. Теперь я не видела в таком марафоне ничего сложного. Раз ступенька, два ступенька… ох.
Меня по-прежнему подташнивало.
Сначала я интеллигентно стучала кулачком в дверь комнаты 905. Потом барабанила, как мужик, вернувшийся домой после пьянки. Мне никто не открыл.