Я вглядывалась в его лицо, когда разогревала картошку с грибами, и пыталась заглянуть в глаза, подвигая чашку, от которой поднимался пар, но ничего не понимала.
Как ни в чем ни бывало, он уплетал за обе щеки мой завтрак. Единственное, что казалось странным, это его молчание. Он вроде и не игнорировал меня, и в то же время ощущение моей прозрачности и стеклоподобности ощущалось все больше, вгоняя в тоску. Дух уныния стал одолевать меня, и я ощущала, как между нами буквально по кирпичику возникает невидимая стена, основательно затвердевая до состояния гранита.
Совершенно очевидно, что никто не собирается называть меня зайчиком и извиняться за вчерашнее безобразие. С тяжелым вздохом я присела напротив него, подперев щеку рукой, но так и не была удостоена взглядом.
– Фил, – позвала я осторожно, пробуя на вкус его имя и прощупывая почву для предстоящего разговора.
Какое, все-таки, неприятное это чувство – страх в ожидании новой оплеухи.
Фил, слава богу, услышал мой голос и лениво поднял голову, встретившись со мной взглядом.
– Чего тебе? – недовольно спросил он, не прекращая процесс поглощения пищи.
– Фил, а что вчера было? – произнесла я совсем тихо, обрисовывая указательным пальцем контур цветочка на скатерти.
Я опустила в этот момент глаза, и поэтому вздрогнула от резкого звука, когда Фил швырнул вилку на тарелку.
– Что, совсем дура? – рыкнул он, и я недоуменно вытаращилась на него. Что я опять сделала не так?
– Нет, я просто хочу понять, за что вчера огребла…
– За что? А ты не поняла? Тупая? Тебе все разжевывать надо, да? Могу и разжевать, – боже, а голос такой злой. С пол-оборота завелся, блин.
– Если бы я была в чем-то перед тобой виновата, то, конечно, было бы понятно… – я пыталась воззвать к его совести, но мой мужчина был на другой волне.
– Еще раз поясняю, для слабоумных, – бесцеремонно перебил он меня и схватил за руку, на которую я опиралась щекой. – Еще одна такая выходка, когда я не знаю где ты, и что делаешь, и ты пожалеешь, что моя мать не сделала аборт тридцать лет назад, поняла?
Вот это да. Я в молчании хлопала ресницами, не в силах осознать степень опасности и глубину угрозы, только что прозвучавшей в мой адрес.
– Фил, меня уволили, я потеряла работу, понимаешь? Мне не хотят выплатить мою зарплату, а еще один мужчина на работе хотел…