Рассвирепевший Гирру просто
набросился на кузена, и оба скатились с кровати. А я, умилившись,
даже не стала прибегать к привычному способу, каким разнимала их
прежде — за уши. Конец потасовке положила стайка дев в белоснежных
одеяниях. Видимо, не дождавшись ни меня, ни послов, они решили
взять дело по доставке невесты во дворец Энлиля в свои хрупкие
руки. Увидев их, «купидончики» тотчас перестали мутузить друг
друга, подхватили меня под руки и, стащив на пол, начали выводить в
воздухе светящиеся фигуры.
Я всё гадала, каким будет моё
свадебное одеяние. Откровенным? Торжественным? Роскошным? Но онo
объединилo в себе всё. Наряд из невероятно тонкой, переливающейся
перламутром ткани струился по фигуре, словно вода. Павлиньи перья
из опалов, чёрного жемчуга и крошечных изумрудиков были собраны в
удивительное ожерелье, обхватывавшее шею. Несколько драгоценных
"перьев" спускались на грудь. Руки оплела тонкая вязь браслетов,
повторявших узор ожерелья. Волосы свободно падали на спину и плечи.
Спа процедуры не прошли бесследно — щедро выливаемые на меня масла
и растворы сделали волосы невероятно мягкими и блестящими, а кожу —
настолько шелковистой, что даже невесомая ткань одеяния казалась
для неё слишком грубой. На плечи мне накинули лазурную, расшитую
золотом мантию, и так я предстала перед шумерским пантеоном.
При одном взгляде на моего
будущенького поняла: план Гильгамеша не удался. Глаза Огнеокого
впились в меня с нескрываемым вожделением, и я почувствовала, как
меня охватывает паника. Какие разговоры и убеждения, если он
смотрит на меня, как умирающий от голода на уставленный яствами
стол? И где Гильгамеш? Не слушая бормотание жрецов, я лихорадочно
скользила глазами по лицам собравшихся. Энлиль и Нинлиль, Энки и
Нинхурсаг[1], Сисиг, Тишпак, Син,
Таммуз... и никаких признаков Гильгамеша. Неужели "открывшись"
наследнику пантеона, Бесстрашный подписал себе приговор? Я бросила
опасливый взгляд на будущего супруга. Роскошное одеяние,
повторяющее "мотивы" моего: золото, лазурь и павлиньи перья.
Горящие нетерпением жёлтые глаза, учащённое дыхание... Я пропала. И
Гильгамеш тоже.
Церемония тянулась бесконечно.
Сначала "ритуальная часть" в Доме Небес, где мне на голову
возложили тиару из камней, переливавшихся всеми оттенками синего, а
Мардук надел на палец кольцо — цветок с лепестками из опала и
стебельком из изумрудиков, обвившим палец в три ряда. Потом
торжественное возвращение во дворец Владыки Ветра, где с меня,
наконец, сняли мантию, и я осталась в моём невесомом одеянии под
горячими взглядами божеств, успевших упиться вином ещё в храме.
Гильгамеш так и не появился, и я твёрдо решила разбить о голову
муженька все предметы интерьера, пока он не скажет, что случилось с
Бесстрашным!