Бывший супруг из чувства вины подкидывал мне денег на квартплату
и дешевые макароны, но это длилось недолго. Его малышке
понадобилось лечение, потом реабилитация, потом еще что-то, а потом
благотворительные порывы как-то и вовсе забылись, и мне пришлось
выкарабкиваться самой.
Работать головой я все еще не могла, начиная рыдать, стоило
вспомнить о муже, ногами тоже не получалось — попробовала курьером,
но иногда в метро накатывала тошнотворная слабость, и я опаздывала
везде, где можно. Зато руками — вышло! Я научилась делать украшения
из стеклянных бусин и камней и оказалось, что они нравятся людям.
Работа собачья, наглости задирать цены во мне маловато, но я хотя
бы перестала бояться умереть с голоду.
Прическа и маникюр в этом салоне в мой бюджет не вписывались от
слова «совсем». Но во всех остальных не было мест, а идти в родную
школу с отросшими сантиметров на пять корнями было совсем
неприлично. Сюда я забежала просто для очистки совести. Надо было
доказать себе, что я сделала, что могла, и безумная моя авантюра —
абсолютная глупость. Но случайно оказавшаяся в зале хозяйка Раиса
вдруг начала меня пытать, зачем мне так срочно нужны сразу и
прическа, и маникюр и вечерний макияж.
Я блеяла что-то про приглашение на свадьбу лучшей подруги, но
проницательную женщину было не обмануть.
— Не ври! — отрезала она. — Свадьбы обычно с утра, и к ним
заранее готовятся. Да у тебя и платья, вижу, нет. К чему мы тебе
макияж будем делать? Давай, признавайся!
— У меня свидание с мужчиной мечты! — тут же сменила я версию.
Говорить правду было отчего-то стыдно. Так суетиться из-за ерунды…
Подумают, что ничего более значительного в моей жизни не
бывает.
— Такие как ты на свидание берут только задорную улыбку и ворох
историй, — покачала головой Раиса. — И мужчина мечты потом не может
вспомнить не то что, была ли у тебя прическа, а даже была ли у тебя
голова! Ну? Признаешься — найду тебе мастера. А то и сама возьмусь,
нравишься ты мне!
Не имею ни малейшего представления, чем я могла понравиться
стокилограммовой энергичной и громкой женщине, непрерывно курящей
вопреки всем нормам прямо в помещении и громовым голосом шпыняющей
худеньких бледных работниц салона «Парижский шик». Сомневаюсь, что
в Париже все малиновое и в сверкающих стразах, включая ногти
владелицы, но кто я такая, чтобы с ней спорить?