– Ну ничего так, креативненько поработала, – он с
довольной улыбкой обвел рукой открывающуюся картину, где зеленый
газон зиял черными провалами. Я просто вчера решила всё-таки
прибраться, и поврежденные участки газона лопаткой выкопала и в
сторонку сложила. Всего-то и делов оставалось влажной землицей
засыпать и зернышки травы покидать.
– Финт со зверьем – верх подлости. Не ожидала я от
Вас, Максим Александрович.
– Как же, как же, кино смотрел, пока в самолете
летели. Вестерны отдыхают, – он надо мной откровенно
потешался.
– Это что же получается? Я вам кукла? Смешное кино,
чтобы время скоротать? – держалась как могла, но нос предательски
шмыгнул. – А я ведь как лучше хотела, старалась…
Отвернулась он него, рукавом вытирая катящиеся
слезы. Где справедливость вообще? Мировой баланс, равновесие добра
и зла, наконец? Или это какое-то проклятье на мою голову за кусочек
безмятежного счастья?
– Ну, ну, – бигбосс обнял со спины мои подрагивающие
плечи, разворачивая к себе.
С удовольствием замочила ему дизайнерскую рубашку.
Жаль ресницы накрашены не были.
– Ты пока тут отдыхала, у нас в Сочи разбор полетов
был жесткий. Так что эти проверочки ерунда, детские шалости старого
дурня. Уж прости ты меня, заигрался. Хочешь, премию тебе выпишу в
целый оклад, а? Или отпуск на неделю выдам?
– Какие проверочки? – перестав всхлипывать,
переспросила я. Остальное, конечно, звучит вкусно, но не так
интересно.
– Ну ты же умненькая девочка, должна понимать, что
такой прокол в договоре не просто так вылез. А крысу нужно найти, и
чем скорее, тем лучше. Вот и решил я корпоратив расширить, чтобы
все заинтересованные лица в одном месте собрать. А уж твой демарш в
отделе продаж и подавно все камеры засняли. Так что Коробцова
проверять, безопасники стали заранее. Он с конкурентов сотни тысяч
поимел. На одном только договоре, Мила. А таких, знаешь, сколько
еще могло быть? – Максим Александрович более не выглядел веселым
балагуром, вновь превратившись в строгого начальника. – А ты, когда
Николай напрямую о подозрениях спросил, соврала, что не знаешь. Так
что, свиньи с курами, цветочки. Могли и коровы
заглянуть.
Я зябко поежилась, хоть и была в кофте. Но
крупнорогатый скот вселял в меня ужас.
– У него сестренка… – протянула, опустив глаза. –
Жалко.
– Он ей на операцию и собирал. Говорят, в Израиле
шансов на полное восстановление больше. Только из-за этого,
Коробцов не в тюрьму идет, а на улицу с волчьим билетом. Но для
меня, когда на штрафах и неустойках я могу миллионы потерять, это
не оправдание.