– А грязная чего? – вот теперь начальник выглядел
уже обеспокоенно.
Как? Почему не видел? Он же рядом всегда был,
незримый контролер, так сказать. Но последний этап соревнований
проходил в лесу и характеризовался, как бег с препятствиями и
спортивное ориентирование. Вот Николай Юрьевич, видимо, на
последнем километре и не сориентировался. А так, очень полезные
советы всегда кричал в маленький наушник, подкрепляя их криками
вживую.
Просто тут все мужики, одна я хрупкая и нежная, вот
и решили немного схитрить, обменявшись
наушниками.
Вообще, было весело. Мы на три дня выехали всей
компанией за город. И юристы все эти дни
лидировали.
Сашка, блин!
– Упала, – выдохнула устало и обиженно, чего уж
скрывать. – И кубок продажникам достался не…не…
У меня опять случилось распухание языка. Даже
прикусила его с непривычки.
Это было уже по меньшей мере странно, но в суматохе
как-то снова позабылось.
Обратно добирались кто как. На своих машинах, такси,
или корпоративном автобусе. И так как собственным транспортом я еще
не обзавелась, ехали вместе со всем офисным
планктоном.
– Голубой вагон бежит качается… – горланили с задних
рядов самые веселые, которым периодически начинали подпевать и
остальные. Ну как пройти мимо старых советских песенок или «увезите
меня на Дип-хаус». Вот и я говорю – никак.
– Константинова, я присяду? – раздалось едва
слышное.
Ничего не ответила. Отвернулась только. Вообще,
около окна сидеть не любила, детская фобия, идущая со мной рука об
руку всю жизнь. Вот и сейчас, я располагалась с краю, а место у
окна пустовало. Многие скооперировавшись, выбрали более комфортный
способ добраться до дома. Но в мою Тмутаракань, а именно – пригород
Одинцово, не ехал никто. Вот и придется путешествовать, сначала на
автобусе до метро, потом по метро до электрички, и, наконец, на
маршрутке до любимой многоэтажки.
Но жаловаться я не привыкла. Это жизнь, и
замечательно, что она у меня вообще есть!
– Кись…
Я в ответ зашипела. Кись, так кись. Сам напросился.
Жаль коготков не отрастила, но обязательно этим
займусь.
– Коробцов, ты правда думаешь, что я после
сегодняшнего с тобой разговаривать буду? Лесом иди! А потом полем и
снова лесом, ферштейн? - злая была, до чертиков перед
глазами.
Саша склонился низко, опять нарушая мое личное
пространство, и с угрозой в голосе процедил.