Я по новой огляделся вокруг. Не все поддались безумию. С тысячу
человек, а то и больше, держались на расстоянии. Я присмотрелся к
ним, стремясь понять, что ими движет. Страх? Нежелание участвовать
в давке? А может, и вовсе желание дождаться бойни и занять
свободные места? Я уже видел, как люди проявляют насилие.
Это тоже казалось неправильным, но… обычным. Будто так часто
бывает.
Тогда почему это неправильно? Хороший вопрос. Где бы найти ответ
на него.
***
Я решил уйти от храма как можно дальше. Был риск, что те, кто
это устроил, подкинут ещё какое-то задание и нужно будет вернуться
к храму. Но мне хватило нескольких сцен, когда люди, даже не зайдя
внутрь, набрасывались друг на друга и убивали.
Не били, а именно убивали.
Жестокая и наглядная демонстрация того, что ждет впереди.
Прислушавшись к себе, понял, что жизнь состоит не только из
этого. Из чего ещё — не вспомнил. Но в жизни точно было что-то
светлое! Только оно осталось где-то там. Вдалеке. Там, где я
находился до того, как попал сюда.
До меня наконец-то дошло, что это неправильно, ничего не помнить
про себя. Другие хотя бы могли сказать, когда они перешли в
какую-то арку. Я же и этого утверждать не мог.
Ни своего имени не помнил. Ни причин попадания в это место.
Единственное, что у меня осталось — ощущение правильно и
неправильно.
Так, понаблюдав за людьми, я понял, что в этой ситуации
правильно никому не доверять и держаться от людей подальше. Любой
из них — источник опасности.
Ещё я понял, что не хочу умирать. Снова. Это открытие неприятно
поразило. Может, я тоже был смертельно болен, как тот старик,
щупавший себя, и шагнул, как и он, в арку от безысходности? По
ощущениям это было не так. Что-то другое со мной случилось, и от
попыток понять, что именно, болела голова.
Двинувшись обратно, от храма, по пути встретил ту самую
школьницу, что оказалась в начале рядом со мной. Она тихо сидела на
траве и раскачивалась взад-вперед, спрятав лицо за волосами.
Я прошел мимо. Подлый голос внутри твердил, что от таких нужно
держаться подальше.
Это было и правильно, и неправильно одновременно. Единственное,
чем я смог себя успокоить, так это тем, что и себе-то помочь не
знаю как. Не говоря уж о маленькой девчонке.
Тем более она здесь не одна такая была. Я сразу не заметил, но,
когда отошёл от храма, увидел потерянных людей, которые сразу
отказались бороться. Был и те, кто погиб. Они лежали неподвижно в
толпе, и когда я, не заметив, наткнулся на первый, затоптанный
труп, вздрогнул.