– Ты просто обязана ему изменить. Отомстить, – повторила Маша. – И
хватит уже ронять слезы в кофе. Соленый будет невкусный. – В ее голосе звучал металл.
Сама она легко расставалась с парнями, даже бывало, что встречалась с двумя и
даже тремя сразу. Но заподозрить ее в измене никто не смог бы. Потому как
ничего никому не обещала и отношений не заводила.
То ли дело Катя. Маленькая, несчастная, зареванная Катя, которая
сидела теперь с опухшим личиком и терла глаза руками, как обиженный ребенок. На
безымянном пальце поблескивало тускло обручальное кольцо. Символ семьи, на
которой нависла угроза распада.
– C кем же я ему изменю? – спросила Катя. – У меня ведь ни одного
знакомого парня нет. Одногруппники разве что да бывшие одноклассники. Но я с
ними ни с кем не гуляла даже никогда. Ты же знаешь: Витя у меня… – девушка
всхлипнула, – первый. И скажи: зачем мне ему изменять? Что это изменит?
– Как это что?! – воскликнула Маша. – Во-первых, когда он об этом
узнает, а он обязан об этом узнать! Ему станет больно и плохо. Потому что
мужики они такие. Считают себя вправе ходить налево. Мол, это ничего такого
особенного. Подумаешь, провел несколько приятных часов рядом с чужой женщиной.
Это вроде как не измена. Они вообще думают, что измена – это полюбить другую и
уйти к ней. А переспать с кем-то – пустяки, физическое упражнение.
Маша остановила свою бурную речь, отпила остывший кофе из чашки.
Они сидели на этой маленькой кухне слишком долго, потому все давно остыло,
включая чайник на плите. Собравшись с мыслями, она продолжила говорить тоном
прокурора, участвующим в судебном заседании, где на скамье подсудимых –
конченый мерзавец и враг общества номер один.
– Так вот, это во-первых. Во-вторых, если ты переспишь с другим
мужчиной, ты поймешь, что на Вите твоем свет клином не сошелся. Что он далеко
не самый лучший на свете. Что и кроме него есть нормальные парни, с которыми
может быть хорошо. Вот говорила я тебе, дурочке: не спеши замуж за первого
встречного. А ты мне помнишь, что отвечала? «Ой, Машенька, я так его люблю».
Надо было вам пожить сначала вместе годик-другой, а уже потом и жениться.
Катя слушала, низко опустив голову и глядя, как по поверхности
остывшего кофе плавает пылинка. От дыхания девушки крошечная частичка
отправлялась то в одну сторону, то в другую. «Вот и я такая же, оторванная от
земли, – грустно подумала Катя. – И не знаю, к какому берегу мне пристать».