— Давай кто быстрее? Кто проиграет, тот…
— Редиска! — заканчивает сын и все-таки берет ложку. — А знаешь что? — говорит, проглатывая первую порцию.
— Что?
— Ира сказала, что если я не буду есть все, что дают, никогда не вырасту сильным, как ты. А я хочу стать как ты. Так что я буду есть все, — с этими словами Рус начинает быстро орудовать ложкой.
Мы с Оксаной удивленно смотрим на него. Обычно приходится уговаривать нормально поесть или брать на слабо.
— Кто эта волшебница Ира? — шепотом спрашивает Оксана, глядя, как пустеет тарелка Руса.
— Девочка из садика. Подружка, — усмехаюсь. — Говорит, женится на ней, когда вырастет. И даже просил забрать ее к нам домой.
Пересказываю жене наш с сыном разговор, и она закатывает глаза.
— Да уж, мы такими не были.
— Дети сейчас другие, растут быстро, — пожимаю плечами.
— Даже слишком быстро, — отвечает она, и я киваю. Вот уж правда.
Людмила
После разговора с заведующей остается неприятное ощущение, как будто меня вываляли в грязи. И ведь совершенно без повода! То, что я знаю Дениса, никак не влияет на то, что сказала эта женщина. Мне он, как говорится, и даром не нать.
Идем с Иркой домой, она пинает мелкие камешки, а у меня даже нет сил сделать ей замечание, я вся в своих мыслях. Доходим до дверей, я открываю дверь, Ирка влетает в квартиру, а на меня накатывает дежавю. Потому что как пару дней назад кто-то угрожающе выдвигается из темноты. Егор? Но его не выпустили, я точно знаю.
Меня хватают, и лицо оказывается напротив мужского, незнакомого. От мужика несет дешевыми сигаретами, пивом и мятной жвачкой, которую он лениво жует.
— Ты Милка? — Я непонимающе хлопаю глазами. — Сестра Егора? — уточняет мужик, и я киваю. — Где он?
— В СИЗО, — отвечаю и кошусь на дверь. Только бы Ирка не услышала. Не нужно ее втягивать в наши разборки.
— И как он там оказался?
Я молчу, но мужик трясет меня, требуя ответа.
— Ну?
— Он п-пришел, напал на меня, я вызвала полицию.
Мужик сплевывает жвачку на пол, а потом приближает свое лицо к моему.
— Стерва! — выдыхает, и я морщусь. — Он говорил, что ты… Значит, так… Милка… — Он поднимает одну бровь и выдает: — Братец твой денег нам должен, раз его нет, платить будешь ты.