Я стоял у выхода из конференц-зала в
небольшой группе московских коллег и слушал председателя КГБ в пол
уха. Он накачивал коллектив грамотно. Даже у меня сначала засосало
под ложечкой, а потом стало подташнивать.
Иваныч и сам мог очень образно
передать настроение. Я, например, очень чётко представил висящим
себя, и шея моя зачесалась. А что? На меня не распространялся
иммунитет неприкосновенности как во сне. Это не был сон. Это была
жестокая реальность, в которой мне не раз доставалось. И, как
сказал «человек из Торгово-промышленной палаты», надо было
определяться, сгинуть в пучине Перестройки, или выплыть. Честно
говоря, я ничего не рассказал Дроздову об утренних событиях, именно
потому, что не хотел первого и не строил иллюзий о своей
исключительности. В конце концов мне хотелось просто жить. И у меня
снова появилась личная цель выжить.
- Так, товарищи! Свои задачи вы
знаете. Конверты вскрыты. Действуйте. Чижов! Выезд сейчас. Тремя
машинами, - сказал он мне. – Здешние коллеги сообщили, что
Управление фактически в осаде. Да и мы с тобой видели те машины на
тротуарах.
- Мы здешним коллегам верим?
- Не всем.
- Понятно.
- Надень бронежилет и возьмите
автоматы. Старший группы – майор Петров.
- Есть!
Мы укомплектовались, вооружились,
расселись по машинам и выехали из внутреннего колодца Управления
Литовского КГБ через арку с двойными железными воротами «заднего
выезда».
Три чёрные «Волги» с одинаковыми
госномерами повернули на право и «рванули» на юг. Шторки на заднем
и боковых стёклах, матовая панель между салоном и водителем не
позволяли нам с Петровым ориентироваться. Мы молчали. Я пристроился
дремать. Почему-то сегодня я не выспался. Всегда вырубался по
команде, а сегодня, после разговора с Иванычем, уснуть не мог
долго.
Зато сейчас отключиться получилось
легко и минут тридцать я вздремнул.
- Горазд ты, капитан, дрыхнуть.
Выходить пора. Приехали.
Мы вышли. Вокруг редко стояли высокие
сосны, отсвечивающие почти красными закатными стволами. Жёлтая хвоя
пружинила под ногами. Впереди нашей «Волги» тихо урчал жигулёнок,
возле которого нерешительно топтался лысоватый человек в больших
«роговых» очках. По виду ему можно было дать лет семьдесят, но ему
было пока шестьдесят один.
- Здравствуйте, Николай Мартинович,
поздоровался Майор. – Я Петров Пётр, это Чижов Михаил. Мы готовы к
разговору?