Первым делом брат Вальтер повел нас в
трапезную. По крайней мере именно так я смог перевести это слово.
Низкий арочный потолок, холодное помещение несмотря на горящий в
небольшом очаге огонь. Над огнем висел котелок.
— А что едят гоблины? — вдруг
вскинулся наш провожатый.
Другой монах, долговязый, с
залысинами мужик, мешавший длинной деревянной ложкой варево в
котелке, напрягся, и тоже уставился на нас.
— Да что и все, — я пожал плечами, —
в основном кашу... Там, где я рос обычно варили молочную. Скот мы
разводим, но мясо едим не часто, предпочитаем брать молоко и
шерсть. А еще рыбу, — я пояснил, — до того, как я пошел ... с
братом, — чуть было не ляпнул «в поход», вовремя спохватился, — я
был рыбаком.
— Вот видишь, брат Николас! —
обрадованно поднял указательный палец брат Вальтер, — Они почти
такие же, как мы. Ловят рыбу, пасут скот, растят хлеб. Трудом своим
добывают пропитание... Какие же они орки!
— Ну... — замялся кашевар, — Лично я
не видел ни орков, ни гоблинов... Ни гномов и кобольдов, ни эльфов.
Я вообще раньше думал, что всё это бабкины сказки.
Вдруг раздался чей-то грубый
голос:
— Орки не сказки! — как отрезал еще
один монах, которого раньше я не заметил.
Ба! Да это же тот самый, пожилой, что
орал что мы и есть орки! Одноглазый, с чудовищным шрамом через всё
лицо, сидел за столом в темном углу.
— Прости брат, — я прижал руку к
груди, — не знаю как к тебе обращаться...
— Не брат ты мне, — дернул щекой
одноглазый.
Хм...«Чурка зеленожопая?» мысленно
хмыкнул я, но промолчал.
— Все мои братья носят такие же
хламиды как я, — он демонстративно дернул отворот своей темной
одежды, — и все они живут за этими стенами. А другие мои браться, —
его лицо налилось свинцом, — в земле лежат. После набега таких же
зеленорожих, как ты чужестранец!
И он ткнул в меня заскорузлым
пальцем.
— Ну прости, если мы чем-то похожи на
орков, — я развел руками и изобразил нечто в виде полупоклона. —
Такими уродились... Но и ты тоже, не сильно от них отличаешься!
Немая сцена была мне ответом. Кашевар
Николас, отвалив нижнюю челюсть так и замер со своей мешалкой. Брат
Вальтер встревоженно заметался взглядом меж мной и одноглазым.
— Две руки, две ноги, — криво
усмехнувшись принялся пояснять я, — два глаза, одна голова. Кстати,
клыки у тебя тоже есть!