Ну Сигмунд, ну голова! Даже я не подумал о подобной возможности.
Видать крестьянская сметка и «школа дядюшки Йоргена» начала
сказываться, мозги хозяйственного мужичка заработали, наконец-то, в
правильном направлении!
— Кстати, Асгейр, узнай, что за девки, — добавил Фритьеф. Болли
при этом скривился, будто услышал самую несусветную чушь на свете,
но вякать не стал. Фритьеф, не обращая внимания продолжил. — Может
какие знатные? Может хороший подарок нашему ярлу будет?
Всех захваченных людей согнали на нос когга. Десяток простых,
разновозрастных ... матросов наверно? Выглядели они как самые
обыденные пейзане — холщевые, до колен штаны, суконные или тоже
холщевые рубахи, с короткими рукавами. На головах
платки-косынки-войлочные колпаки. А что я ждал? «Бескозырка белая,
в полоску воротник»? Да откуда?! И, кстати, все поголовно босиком!
Вот ведь заноз не бояться!
Один типчик из этой толпы выделялся — обут в традиционные
башмаки-поршни, штаны широкие и длинные, поверх рубахи туника из
крашеного сукна. Шапка-пирожок, тоже по виду не дешёвая. И, самое
главное — морда, хоть обветренная-продубленная, как у всех, но
больно уж сытая. Вон, даже брюшко обозначено. И что мне понравилось
больше всего — глазки у мужичка бегали. Вокруг него люди сидели с
отрешённо-обреченными лицами, а этот изображал хорька.
Ну и девчонки — сидят, прижавшись друг к другу, застыли от ужаса
как кролики. Хм... Миленькие. Одна, я бы сказал очень даже ничего:
на фоне здоровых, можно сказать атлетичных, орчанок она была как
хрупкий цветок. Прежде всего, в глаза бросался локон, насыщенного,
медного цвета выбивающийся из-под светлого чепца. Грудь размера так
второго, ходуном ходила под узким, я бы сказал — тесным платьем из
хорошей, темно-зеленой ткани. Бёдра узкие, осиная талия... Прям всё
как я люблю! Карие глаза распахнуты, но зрачки живые, скачут с орка
на орка. Ей страшно, очень страшно, но происходящее отслеживает.
Молодец девочка, я сразу проникся к ней симпатией. Кстати, это же
она набросилась на Болли с чем-то типа сабли или небольшого
фальшиона... Внутри вдруг защемило — встать в очередь чтоб в свой
черед тупо ее отыметь? Чёрт, нет! Только не ее!
А вот ее подружку ... да, пожалуй, что и запросто. Эта овца
сидела со стеклянным взглядом уставившись в никуда. Ветер трепал ее
тонкие блондинистые кудряшки — головного убора не было в помине.
Платье, победнее, бледно-голубое, под стать ее таким же
водянисто-голубым глазам, висело на ней мешком. А еще она была
тощая! Я, конечно, люблю худеньких... но всему же есть предел! Это
ж форменный недокормыш! Сисек почти нет, бедра? Э-э-э... Простите,
где? Вот это? Вы что-то путаете. И бледная, что твоя смерть, но это
скорее от страха.