Он разжал пальцы и отступил от
дверей.
– Дура! Ты думаешь, кто-то другой
предложит тебе что-то лучшее? Не надейся! Это только в сказке
Синдерелла становится принцессой. В жизни всё по-другому.
Он еще ждал, что она одумается, и
сорвался только тогда, когда она переступила через порог.
– Да пошла ты...!
Он выразился грубо и емко, но Амели
даже не покраснела – ее мать знала ругательства и похлеще и никогда
не ограждала от них детей.
– Ты сумасшедшая! Твое место в
психушке! Тебе и твоим драконам!
Дверь за ее спиной захлопнулась с
таким грохотом, что в коридоре посыпалась штукатурка. Амели сделала
шаг вперед и запнулась о бумажный пакет с продуктами. Апельсины,
вырвавшись на свободу, разбежались по всему коридору.
Амели подняла один. Он пахнул летом,
морем и несбывшимися надеждами. Она, наконец, заплакала.
Английская набережная встретила ее
яркими огнями и разноязыкой толпой. Амели не понимала ни слова –
казалось, она не во Франции.
Променад растянулся на несколько
километров – серьезное испытание для женских ножек в туфельках на
каблуках, – но Амели некуда больше было идти, а тут, среди шума и
праздника, она хотя бы оставалась незаметной.
С одной стороны – полоска песка и
дыхание моря (вечером оно Лазурным не казалось), с другой –
автомобильное полотно. Машины шли непрерывным потоком, замирая на
пару минут перед светофорами. Их шум мешал сосредоточиться, мешал
думать, и Амели была этому рада. Думать ей не хотелось.
На набережной было много пальм. И
охотно фотографирующихся на их фоне туристов. Навстречу то и дело
попадались мужчины и женщины с маленькими гламурными собачками.
Конечно, без собачек тоже были, но почему-то взгляд цеплялся именно
за собак. У Амели собаки никогда не было. В их старом доме с тремя
комнатами на восьмерых она бы просто не поместилась.
У шикарного, сверкающего огнями отеля
“Le Negresco” Амели притормозила. Она читала в журнале, что в
гостиничном холле висит четырехметровая хрустальная люстра – такую
даже представить трудно. Мелькнула даже мысль зайти туда – хоть на
минуточку. Наверно, именно в этом отеле останавливается Рауль
Марсо, когда приезжает в Ниццу – если, конечно, у него тут нет
собственной виллы. Вспомнила про семейство Марсо и заходить в
«Негреско» расхотелось.
Для постояльцев таких отелей все те,
кто не имеет на банковском счету нескольких миллионов, – люди
второго сорта. Она такой и чувствовала себя сейчас – среди всей
этой роскоши Ниццы. Она была здесь чужой.