Я приготовила ужин, пошарашилась из
угла в угол, села за комп... открыла новости девяностых.
Мама дорогая... Чечня полыхает.
Теракты. Инфляция прёт. Люди в растерянности от цен...
На видео попался Ельцин, в очередной
раз кающийся за тоталитарное прошлое перед самодовольными
пиндосами. Тварь продажная.
Закрыла.
Что-то меня так это всё придавило,
прям бетонной плитой.
Проснулся муж, поинтересовался: что
со мной такое, отчего «выраженье на лице»? Рассказала ему всё.
Объяснил мне, между прочим, почему они в училище бегали в
респираторах. Снимать-одевать быстрее, чем противогазы, не так
муторно, а для лёгких тренировка практически та же. Надо же.
На моменте, когда его отправили меня
сопровождать, рожа у него сделалась довольная, прям как во сне:
– Ну, естественно, он должен был
послать сержанта. Ух, я бы!..
– Что бы?
– А что ты думаешь, курсант Воронов
упустил бы такую возможность? Я бы по-лю-бому попытался тебя
очаровать. Такая девочка! Глаза большие, чёрные. Фигура такая, ух!
– Вовка сделал глаза, – Сиськи-и-и!
– Ну, положим, сиськи были
поменьше.
– Но тройка-то была?
– Да! – я чуть не оскорбилась, –
Тройка у меня ещё со школы была.
– Ну вот, при твоём росте... Да-а, я
бы очень постарался тебе понравиться.
Я усмехнулась про себя: да он,
наверное, любую девушку попытался бы очаровать. Это ж курсант!
Первый курс, женщин почти не видят, там, поди, такой
спермотоксикоз, кхм...
Вот так мы поговорили, поржали, а
потом легли спать – и я снова вынырнула в солнце, заливающее дорогу
над плотиной тысяча девятьсот девяносто пятого. Год осознался
чётко, как вводная.
Вовка, молодой курсант ИВВАИУ, держал
меня за руку и заглядывал в лицо:
– Что, опять кружится?
Я прикрыла глаза и постояла, держась
за него обеими руками.
Это что выходит – я сюда регулярно
теперь буду проваливаться? Или как??? И если да... Так, Оля, взяла
себя в руки! Иначе твой мужик решит, что ты припадочная, и, чего
доброго, испугается. Даже сиськи не помогут.
Я глубоко вздохнула и медленно,
медленно выдохнула. Открыла глаза.
– Я сегодня перегрелась, что ли. Надо
кепку носить или как, я прям не знаю. Пошли, к воде спустимся, я
хоть голову помочу?
– Пошли, – Вовка согласился
легко.
Тот край иркутской плотины, что
выходит на водохранилище – это бетонный откос, гладкий, не сказать
чтоб слишком крутой. Высота его бывает разная, как вода стоит. В
среднем метров, наверное, восемь.