Сказав это, Евгений Сергеевич аккуратно затушил окурок в консервной банке, выполнявшей здесь роль пепельницы, решительно встал, проследовал к раковине, зажатой в тесном закутке между кухней и туалетом, и тщательно вымыл свою чашку. Глеб, давно приметивший приколотый над плиткой плакат с надписью «Не помыл за собой посуду – не жрёшь», понимающе улыбнулся.
Вскоре Евгений Сергеевич появился вновь, но уже одетый, в сером пальто и тёплой вязаной шапке.
– Дима, – произнёс он. – Я часа через два вернусь, ты, пожалуйста, будь в это время на месте. Нам с тобой днём предстоит кое-куда сгонять.
Бубнов, напившись чаю, сидел за столом неподвижно, со странным, совершенно отрешённым выражением лица – то ли глубоко задумался, то ли задремал, не смыкая глаз. Казалось, он даже не услышал обращённых к нему слов.
– Дима, – тронул его за плечо Евгений Сергеевич, – Дима…
– А? – едва почувствовав прикосновение, встрепенулся он.
– Вернусь я через два часа, говорю. Не уходи никуда, пожалуйста, – мягко повторил Евгений Сергеевич, давно знавший за ним подобную странность. – Или, если уйдёшь, вернись к этому времени.
Бубнов провёл ладонью по лбу, точно отмахиваясь от привязчивого дурного сна.
– Да-да, я понял тебя, понял.
Он встал, вышел из-за стола и, не произнеся больше ни слова, скрылся в коридоре.
– Ну чего, давай на вокзал, что ли? – дёрнул Глеба за рукав Ирокез – рослый крепыш, вдоль выбритой с боков головы которого, от лба до затылка, тянулась узкая полоса коротких, торчащих ёжиком волос. – Мы вот как раз собираемся.
Глеб был лёгок на подъём.
– Пошли, – застёгивая куртку, только и сказал он в ответ.
Они вышли на улицу втроём: Глеб, Ирокез и Серёга – тщедушный на вид парнишка с мрачноватым, неприветливым взглядом глубоко посаженных карих глаз. Серёгу до этого дня Глеб не знал вовсе, а про Ирокеза был немало наслышан от одного партийца, ездившего прошлой осенью в Москву.
– С самого начала шествия затесался в нашу колонну один здоровенный панк и давай орать громче всех, – поведал он тогда Глебу свои впечатления. – Сам бритый, только ирокез красный над головой торчит, да лоскуты драной тельняшки булавками сколоты. «Откуда? – спрашиваем. – Из какой организации?» А он угорает в ответ: «Из Русской Коммунистической Национал-Анархистской партии Советского Союза. Слыхал про такую?» Ну, теперь уже мы угораем: вот так партия! Да где ж такая есть? «Я сам себе партия, – отвечает. – Захотел – и создал». Я поначалу подумал – чокнутый какой-то, а потом разговорились, так ничего оказался парень, вполне адекватный. Сказал, что из Ростовской области, из города Шахты. И «Лимонку» читал, и Лимонова, и вообще в политике шарит прилично.