Затем все вместе пили на кухне горячий сладкий чай, заедая его ломтями хлеба, который макали в маслянистые рыбные консервы. С утра есть не слишком хотелось, но партийцы, особенно те, кому уже приходилось ранее участвовать в расклейках, старались насытиться, как следует, ибо знали, что обедать придётся не скоро.
Поев, они без лишних разговоров поплотнее набивали пакеты и сумки листовками, всовывали туда же банку клея с кисточкой и отправлялись на улицы, которые им отныне предстояло заклеить сплошь.
На «вписке» теперь всем распоряжался нижегородский «гау» Дима Елагин, приехавший на днях в Дзержинск. Было решено, что до появления в городе Евгения Сергеевича руководить набирающей ход избирательной кампанией будет он.
– Везде, везде наши листовки должны висеть, – напутствовал их Елагин. – Чтоб даже самый последний обыватель знал, кто такой Лимонов.
Он же взял на себя распределение отправляющихся на расклейки партийцев по парам. В населённом хмурым рабочим людом Дзержинске агитировать по двое было не только удобнее и веселее, но и безопаснее.
Лишь один партиец-москвич упорно ходил клеить листовки в одиночестве. Рослый, подтянутый, немногословный, он держался особняком от всей их разудалой вольницы и казался замкнутым, даже нелюдимым. Елагину, желающему поначалу отрядить ему помощника, ответил односложно, но тоном, совершенно не терпящим возражений:
– Нет, я один. Так суеты меньше. Не люблю суету.
Звали его Володей, и вступил он в организацию совсем недавно, всего с месяц назад. Пришёл однажды днём в «бункер», доброжелательно поздоровался с дежурным и сказал:
– Наслышан я про вас немало, «Лимонку» читаю уже полгода. Вот и хочу, наконец, сам поглядеть, что ж вы за люди такие.
Однако предложенную ему анкету-заявление о вступлении в партию с порога заполнять не стал. Вместо этого терпеливо дождался Евгения Сергеевича и предложил ему прогуляться по раскинувшейся в паре кварталов отсюда речной набережной, поскольку «на воздухе и дышится, и говорится лучше». Тот, за проведённые в партии годы повидавший великое множество самых разнообразных людей и изрядно натренировавший на них нюх, интуитивно понял, что человек этот пришёл в штаб не просто так. Потому согласно кивнул, поплотнее запахнул пальто и направился с ним из приёмной на улицу.