— Но вы же запретили мне только калечить. Я просто пошла по
наиболее простому пути обеспечения безопасности испытателя.
Ариадна посмотрела на меня своими светящимися глазами.
— Вы же не напишете негативный отзыв? Они снова будут меня
разбирать.
— И, может быть, вправят мозги на место. Люди погибли, как ты
этого не поймешь?
— Это вы мне приказали! Пожалуйста, не дайте им снова меня
разбирать. Я не виновата в случившемся. Я лишь интерпретировала
ситуацию под ваши инструкции. Я обещаю, исправить это недоработку,
— Ариадна выдвинула ящик, доставая набор прихотливых серебряных
инструментов. Я сейчас внесу коррективы в свою логическую
машину.
Зло посмотрев на безумный механизм, я указал на дверь. Оставшись
один, я взял чистый лист и со вздохом принялся писать отчет.
Над отделением сгущались тучи. Клекотов уже начал поднимать
своих друзей из Промышленного совета. Последнее, что нас спасало —
забастовка уже семи тысяч человек на музыкальной фабрике барона,
что сильно отвлекала Клекотова-старшего.
Флакон экстракта сибирского кофейного корня лежащий у меня в
столе стремительно пустел — я почти не спал, пытаясь успеть
вычислить убийцу, до того как Промышленный совет вмешается в дело.
Сыскной механизм все это время сидел в углу кабинета. В ее голове
точно цикады, стрекотали вычислительные машины. Она тоже пыталась
найти преступника до того, как ее заберут на переделку. Со мной
Ариадна почти не говорила, и лишь когда я отвлекался, она норовила
подкрасться к моему столу и подбросить в чай несколько лишних
сахарных кусков.
На третий день после убийства Ариадну в своем кабинете я не
обнаружил. Спешно пройдя по отделению, я нашел машину сидящей в
кабинете Парослава Котельникова.
Начальник столичного сыска был странно весел и это на фоне
последних событий пугало. Его роскошный мундир валялся смятым на
ковре. Сейчас сыщик был одет в не слишком чистую косоворотку и
черные брюки самого дешевого сукна. Со вкусом напевая запрещенную
цензурой рабочую песню, он достал из специального шкафа грубо
сшитый пиджак и картуз с лаковым козырьком.
— Парослав Симеонович, вы куда в таком виде?
— Как куда? А тебя, видно, Ариадна в известность не поставила?
Идейка у нее возникла. Сегодня меня не ждите. Буду, так сказать,
вливаться в рабочее движение. И подготовьтесь, вечером пришлю
курьера и сразу после поедете к барону. Будете приносить извинения
за убитых слуг и пытаться сгладить произошедшее. И попробуйте
только не проявить революционной рабочей сознательности в этом
вопросе!