- О-хре-неть… А почему я этого не знал?! Почему был уверен, что
Малевич отличный парень?!!
- Если б я был полковником, то тоже был бы уверен, что Ян –
замечательный, приятный парень. Подхалимство перед старшими чинами
было еще одной причиной, почему мы все недолюбливали Малевича.
Маслов скрестил руки на груди:
- А ты почему это терпел? Ты мог бы в два счета избавиться от
такого сослуживца, просто написав рапорт…
- Не мог.
- Почему?
- Запретили вышестоящие офицеры…
- Кто?!!
- …Капитан Здравый Смысл и генерал Инстинкт Самосохранения. У
Малевича была репутация пилота, который знает свое дело, не лажает
и не становится причиной гибели других парней. Именно поэтому я
забрал его к себе ведомым, хотя заранее знал, что Малевич мудила, и
делал вид, что он мой лучший друг. И он, в общем-то, оправдал свою
репутацию, как видите, иначе меня тут могло бы и не быть. Только
поймите меня правильно: Малевич не был куском говна. Бывает такое,
что вроде человек нормальный, а рожа отталкивающая. У Малевича был
такой вот противный, отталкивающий характер. Он не стремился быть
наглым и высокомерным – просто вел себя как мудак и не понимал, что
делает что-то не то. Но поскольку во всем остальном он был отличным
бойцом и напарником – то я и остальные парни терпели меньшее зло
ради большего добра. Жаль только, что это в конечном счете
окупилось лишь для меня. Но, само собой, я не отдал бы ему свою
«Звезду». Ну а поскольку Малевича, увы, больше нет – то и никакого
резона рисковать и писать неправдивый рапорт у меня тоже нет.
Полковник и лейтенант переглянулись.
- Ладно, сержант… Давайте, чтобы закрыть это дело, вы еще раз
расскажете, что там произошло и мы как-то составим рапорт о
расследовании, чтобы он не был таким… наводящим на странные
мысли.
Я сердито засопел.
- Это, между прочим, и в ваших интересах, - сказал Радонич, -
если я напишу сомнительный рапорт о расследовании, и мне могут
выговор впаять, и к вам еще кто-то снова припрется.
- Да я вообще-то бронеходчик, могу и на три буквы послать, если
совсем уж заколебают.
- Кирин, будь серьезен, - одернул меня полковник. – Последний
раз.
- Точно последний раз?
- Точно.
- Ладно, господин полковник. Последний раз.
***
Группа солдат в темно-серых камуфляжах под городское окружение,
зажимая носы, прошла по проспекту мимо развалин, на которые
опрокинулся сгоревший бронеход. В другой ситуации конфедераты,
вероятно, попытались бы заглянуть в кабину, чтобы поискать сувениры
в карманах мертвого пилота, но тут сильный «аромат» сгоревшей
полимерно-кольцевой жидкости и обугленной человеческой плоти
красноречиво намекнул: если в карманах пилота и были сувениры, они
сгорели вместе с ним. Полимерно-кольцевая жидкость если загорается,
то уже ничего после себя не оставляет, а сунешься в кабину – будешь
потом еще неделю смердеть таким же букетом.