Ближе к утру состав, пройдя за ночь около пятидесяти верст,
остановился для пополнения воды на паровозе, и приятели оказались
за бортом. Их просто-напросто ссадили с поезда. Хорошо хоть дали
возможность забрать свои вещи и не слишком сильно побили. Большая
часть тумаков досталась именно Длинному, он как мог прикрывал собой
Леху, потому и сыпалось в основном именно на него. Впрочем, били
чисто для проформы, без особого усердия, а просто, чтобы показать,
что не спят на работе, а честно проверяют все вагоны и отыскивают
нарушителей. Уже за пределами станции Длинного догнал какой-то
мужик и вполголоса, предупредил в ближайшее время не показываться в
районе станции. А на вопрос, почему такие строгости, ответил, что
где-то неподалеку взбунтовались казаки, кого-то там побили, и
теперь трясут всех подряд.
- Понимаю, что вам деваться некуда, но и из-за вас получать тоже
не хочу. Если попадетесь, сдадут сразу.
В общем все, как и предполагал Длинный. Конечно жаль, что не
доехали туда куда нужно, но тут уж ничего не поделаешь. Придется
как-то пережидать это дело, благо, что хотя бы есть еда на первое
время, а уж с местом что-то придумать можно.
С момента нападения казаков на коммуну, прошло меньше суток.
Однако в Качалино, поселке где сейчас находились друзья, знали об
этом наверно все поголовно. И это проявлялось во всем. Стоило
Длинному только постучать в какой-то дом, как хозяин, прямо от
дверей посоветовал убираться подальше, от его подворья. То же самое
повторилось и еще в паре мест. Его просто никто не хотел слушать.
Не помогало ничего, не предлагаемая работа, в помощь по хозяйству,
только за возможность провести в доме несколько ночей, ни оплата,
ничего. Причина подобному отношению, выяснилась уже, наверное, на
самой окраине поселка. Как оказалось, о вчерашнем происшествии в
Самохваловке узнали почти сразу. И уже сегодня утром туда
отправился отряд Красной армии. И учитывая слухи, крутящиеся вокруг
всего этого, никто просто не хочет связываться с бывшими
воспитанниками и вообще беспризорниками, независимо от того, были
они свидетелями бунта или вообще не слышали о нем, из опасения
пострадать ни за что.
- Даже не надейтесь, никто из поселка не рискнет дать вам
приют.
- И что же делать? Было бы лето и разговоров бы не было, мы же
замерзнем, что вы вообще нелюди?