- Ну, подхватили. А тот, не помню фамилии, толстый, он чего на
меня с «Наганом» бросился?
- Чувырин. Не догадался? Тупой он был. Я не сказал про тебя.
Знай, что ты подсадной, дурак всё испортил бы.
А так всё исправил и сыграл в ящик. Браво!
- Чтоб замазать собственную некомпетентность, вы решили
арестовать моего отца.
Он хмыкает. Мол, как умели, так и работали. Не всем быть
Серебрянскими.
- А кто мою маму арестовал? И что с ней?
- Ну, задерживал я, по приказу Слуцкого. На зоне оттрубила, да,
где-то около года.
- А потом? – во мне теплится прозрачная от несбыточности
надежда, что выпустили, смилостивились… Не хочется слышать
продолжение, оно падает на меня, как топор на плаху.
- Умерла, конечно. Болела сильно, сердцем. Сам пойми – лагерь,
тяжёлый труд.
Я вскакиваю, не в силах сдержать эмоции. Желание прикончить
урода кипит Везувием…
- Ты правильно решил – сдёрнуть. Что бы ни вышло с той операции,
Слуцкий давно сказал – тебе не жить. Попользоваться и убрать
нахрен. Как Артузова.
- Что-о?!
- Взяли его. Верно, уже закопали.
Мерзавец с чувством перечисляет фамилии разведчиков, или только
схваченных, или пущенных в расход.
-… Вот, Теодор, такие дела. Мы оба в одной лодке. На Родине нас
ничего не ждёт. Только пытки и расстрел. Да…
Мой привычный внутренний мир трещит по швам, голова разрывается
на части, а мир внешний требует сохранять самообладание и
действовать. Чеботарёв отправил меня в нокдаун, но не добивает. Что
же, сердобольность ни разу не доводила боксёров до добра.
- Откровенность за откровенность, товарищ капитан ГБ. У вас
последний шанс соскочить. Абвер не станет преследовать, если не
договоримся. Но, заключив сделку, вы никуда от нас не денетесь.
- Ясно, - кривится он. – Всё выведаете и прихлопните, не
заплатив.
- Не судите Абвер по НКВД. Здесь прагматики, а не палачи. Вам
отдадут каждый доллар до цента, но будете обречены жить в Рейхе,
служить фюреру и получать оклад на уровне гауптмана пехоты.
Он сосредоточенно размышляет, не зная, куда кинуться.
Подсказываю.
- Я так понимаю, англичане и этого не посулили.
- Они… - Чеботарёв для МИ-6 не находит цензурных слов, зато
другие в избытке. – …Скупые, суки. «Британская империя гарантирует
вам убежище». Маркиз Колдхэм, их, так сказать, полномочный
представитель. Улыбается, вроде как одолжение делает. Подданство и
убежище. И всё. Да мне хотя бы тысяч двадцать-тридцать, так
закопаюсь, меня хрен кто обнаружит. Слушай! Уболтай начальство на
мои условия – десять тыщ за каждый скальп, и пятьсот с него
твои.