То есть летом сорок первого года. Отлично! Лучше мне ему на
глаза не попадаться.
- Спасибо! Волнуюсь за него. О свидании, конечно, не может быть
и речи?
- Безусловно. Возвращайся в Берлин.
Снова в пекло…
- Яков Исаакович, вы не понимаете. Я же не на почте марки клею.
Я офицер СД – Службы безопасности нацистов, преступной организации,
и каждый день становлюсь соучастником их преступлений! Помните, вы
читали нам лекцию и говорили, что нелегал девяносто девять
процентов времени отдаёт жизни по легенде и не более процента –
заданию разведки. Сколько мне ещё нужно грохнуть коммунистов, сжечь
книг, выбросить из домов евреев, пока не получу то Самое Главное
Задание?! – Серебрянский пробует меня утихомирить, но тщетно.
Прорвало так прорвало. – Я уже говорю «мы, нацисты», «мы, арийцы».
Или «мы, СС». Да что говорю, думаю так! Кажется, что советский
комсомолец без остатка растворился в унтерштурмфюрере из древнего
дворянского рода. Истинный ариец, белокурая бестия! Фюрер смотрит
на нас, фюрер вверяет нам будущее Тысячелетнего Рейха…
-Ты ещё крикни «хайль Гитлер», - обрывает меня старший коллега.
– Будто ты один из наших носишь форму СС. Береги в себе
комсомольца. Придёт время, и один процент искупит остальные.
Прощаемся. Ухожу. В Минске по-прежнему зябко. Я бреду по
направлению к Советской и мечтаю. Смешно, вокруг разворачиваются
грандиозные события, а моя жизненная цель мелочна до неприличия:
когда-нибудь вернуться с холода.
Встреча с дядей Яшей согрела сердце. И его обмолвка, что в
недрах СС есть другой советский нелегал или несколько, тоже греет.
Конечно, я не знаю их имён, как и они моего, это было бы опасно для
всех. Зато щемящее чувство одиночества притупилось. Спасибо тебе,
заснеженный город, знакомый с детства.
Глава 19. Белокурая бестия
При виде умопомрачительной очереди Элен охнула.
- Мой Бог! Я не попаду туда до закрытия.
- Выходит, зря тащилась со мной в Мюнхен? Увы, дорогая, ничем
помочь не могу. Настоящее искусство в Рейхе – большая редкость.
Дядя поклонился кому-то из немецких знакомых, имевшему счастье
уже посетить выставку. В Баварию маркиза привели дела. Племянница,
раньше обожавшая покататься и осмотреть новые города, устала от
Германии. В Мюнхен её заманило сообщение, что доктор Геббельс решил
собрать в одном зале образцы современного «декадентского
искусства». Он велел показать народу, от какого непотребства
нацисты его ограждают.