Пани Ванда распахнула дверь, вопросительно посмотрела на Глорию.
– Познакомься, мама, Рикардо Маури – мой муж.
Пани Ванда покачала головой, сказала с укоризной:
– Как у тебя все быстро получается… Вначале Крайновский, теперь… Маури. Ваше имя Рикардо, вы итальянец?
Он кивнул. Пани Ванда медленно опустилась в кресло, простонала:
– Боже мой, Глория, почему ты повторяешь все мои ошибки? Это ужасно, – она спрятала лицо в ладони. Глория опустилась перед ней на колени.
– Мамочка, не плачь. Рикардо удивительный человек, добрый, чуткий, ранимый. Он ни за что не бросит меня, как это сделал Берлуважди.
– Неужели, этот мерзавец разбил и ваше сердце? – воскликнул Рикардо. Пани Ванда убрала руки от лица, с любопытством посмотрела на него, спросила:
– Вы знакомы с Джани Берлуваджи?
– Более неприятного человека мне встречать не приходилось, – ответил Рикардо. – Берлуважди сеет вокруг себя вражду, ненависть, отчаяние. Он словно создан для того, чтобы мучить людей. Из-за него я провел в изгнании десять лет.
– Из-за него Глория была лишена отеческой любви и ласки, – вздохнула пани Ванда.
– Мы отомстим, – пообещал Рикардо.
– Нет, Рикардо, умоляю тебя не мстить, – Глория повернула к нему испуганное лицо. Она все еще стояла на коленях. Она была такой беззащитной, что у Рикардо защемило сердце. В глазах Глории блестели слезинки. Волна нежности захлестнула Рикардо. Необъяснимая сила толкнула его вперед. Он опустился на колени напротив Глории, прижал к губам ее руки, зашептал:
– Лублу тэбья, лублу…
– Умоляю тебя, милый, ради нашей любви, откажись от мести. Забудь про нее, – голос Глории нежный, в самое сердце. Как долго он ждал этих слов. Ему никто, никогда не говорил так, как эта польская пани.
– Рикардо, Рикардо, Ри…
Ее губы – огонь. Ее руки холодные, как лед. Ее объятия – бездна, в которую они летят вместе, позабыв о времени. Растерянная пани Ванда не решается пошевелиться, чтобы не разрушить хрупкую иллюзорную безмерность этого мига. Глория разжимает руки. Возвращается в реальность, шепчет, как заклинание:
– Пообещай мне, Рикардо, что не станешь больше думать о вендетте. Что доверишь свою жизнь Всевышнему, у которого нет лицеприятия. Он воздаст каждому по делам. Он – судья праведный. Он, а не ты, Рикардо, накажет виновных.
– Обещаю, – шепчет в ответ Рикардо. – Обещаю…