Особенно полюбились Абдельмаджиду
дальние вояжи по звездной системе в составе целого кортежа
государственного флота, забитого его дружками, подхалимами и
прихлебателями. И это был первый весьма серьезный звонок, поскольку
безалаберный монарх бесконтрольно пользовался шлюзами на
спутниковом поясе, причаливая и отчаливая как ему
заблагорассудится, совершенно наплевав на службу управления
движением и создав с десяток аварийных ситуаций. И это сразу
сказалось на имидже королевства как надежнейшего транзитного
пункта. Пока Абдельмаджид просто швырял на ветер государственные
средства, с этим еще можно было смириться; но теперь его действия
начали угрожать деловой репутации Аль-Сауди и дальнейшим прибылям
державы.
Понемногу безудержные траты молодого
короля начали сказываться и на бюджете. Если раньше любой подданный
мог, просто подав прошение в его канцелярию, бесплатно отправиться
на учебу в любой, даже самый дорогой и элитный университет мира
либо на лечение в самую дорогую и уникальную клинику Галактики, то
теперь денег на это стало не хватать. Сократились и иные траты,
были урезаны некоторые социальные программы, впервые за полвека для
местных жителей ввели оплату за перелет на спутниковый пояс и
обратно.
Население снова начало роптать.
Однако когда королевский совет попытался мягко указать на это
Абдельмаджиду, тот закатил грандиозный скандал. «Надо лучше
работать и больше зарабатывать! – побагровев, орал он на притихших
и сгорбившихся старцев, многие из которых годились ему в деды. –
Бюджет и экономика – ваша епархия, и меня не интересует, где вы
возьмете деньги! А если вы не способны делать даже такой малости,
как приносить деньги в казну, я охотно подыщу вам замену!»
Пару лет дела королевства плавно
катились под гору – очень плавно, практически незаметно для глаза.
Невозможно быстро угробить хорошо налаженное дело, невозможно
мгновенно разорить планету, десятилетиями купавшуюся в шальных
деньгах. Королевский совет поддерживал экономику на должном уровне
умелыми финансовыми вливаниями и все более либеральными
законами.
Вероятно, такое балансирование на
склоне холма могло бы продолжаться достаточно долго, однако в
почувствовавшем вкус большой власти Абдельмаджиде внезапно
проснулся великий экономист. Он вдруг начал принимать активное
участие в проектах государственного масштаба, выносить судьбоносные
решения и одним росчерком пера опровергать тщательные расчеты целых
научно-исследовательских институтов, причиняя экономике
непоправимый вред.