Акмаль молчал, хотя по яростно
раздувающимся ноздрям было видно, что сдерживается он с огромным
трудом.
– Давай, крути свое колесо! –
милостиво кивнул Сименс крупье.
В этом туре они проиграли вместе:
новоприбывший – в первый раз, а полковник – в очередной.
– Ну, ничего страшного! – заметил
болтливый американец. – Легко пришло – легко ушло, ведь так? У тебя
ведь тоже источник дохода не вполне законный, верно?..
– Ты можешь играть молча?! –
угрожающе прошипел полковник, красный, как вареный омар.
– Понял, понял, – Сименс сделал вид,
что застегивает себе рот на «молнию». Перед этим, правда, прикончив
очередной бокал с шампанским.
Акмаль сделал ставку, и Сименс тут же
повторил ее.
– Шайтан! – взревел разъяренный
полковник. – Ты что, издеваешься, сын осла?!
– Что я сделал? – невинно
поинтересовался Сименс.
– Почему ты повторяешь мои
ставки?!
– Ничего я не повторяю. Меня просто
заинтересовал тот же самый стрит. Разве в правилах написано, что
нельзя ставить на одни и те же числа?
Араб скрипнул зубами, но ничего не
сказал.
Этот розыгрыш опять оказался не в их
пользу. Полковник снова сделал ставку на корнер. Мистер Сименс,
покачиваясь, охотно положил рядом вдвое больше фишек. И снова они
проиграли вместе.
– Ты приносишь мне неудачу, –
доверительно поведал американец арабу, – но я тебя все равно не
брошу.
Похоже было, что полковник Акмаль уже
потерял всякий интерес к игре. Выигрыш упорно не шел, денег
осталось немного, а вдобавок ко всему настроение усиленно портил
пьяный турист. Полковник царственным жестом сгреб оставшиеся у него
фишки и сделал ставку на номер двенадцать, красное. Ставка на
конкретный номер в случае успеха могла увеличить остатки его
капитала в несколько десятков раз, вот только вероятность выпадения
красной дюжины была в несколько десятков раз меньше вероятности
выпадения корнера.
– Проклятие! Ты читаешь мои мысли! –
Сименс присоединил к его ставке столбик своих фишек вдвое выше. –
Двенадцать красное – отличный выбор! Мне всегда нравились и цифра,
и цвет.
Полковник дождался, пока крупье
наберет воздуху, чтобы объявить о прекращении ставок, и резким
движением передвинул свои фишки на пятнадцать, черное. Пьяно
ухмыляясь, Сименс тоже потянулся к своим фишкам.
– Ставки сделаны, ставок больше нет,
– объявил крупье.
– Но я хочу поменять ставку! –
капризно запротестовал американец.