Конечно, я понимала, что разница огромна, и
случись мне забеременеть на Земле, я бы даже не задумалась. Там у
меня было все, чтобы справиться с трудностями, а тут…
Лианем все причитала и причитала о том, какие
тяготы меня ожидают, что и деревенские от меня отвернутся, потому
как нету у меня на запястье мужнего браслета, а значит точно
нагуляла, и задирать начнут, и жизни не дадут мне и ребенку.
Я
только кивала на ее уговоры, но чтобы убить своего ребенка… Раз уж
высшие силы дали мне возможность его иметь, никогда от него не
откажусь, как бы тяжело ни было. Я обязательно что-нибудь придумаю.
Да и оставаться в этой деревушке точно не собираюсь.
—
Ну что? Сегодня и будем избавляться от плода? Ты имей в виду: чем
раньше это сделаешь, тем лучше!
—
Что? — я, наконец, перестала кивать. — Ни за что! — вскочила с
места. Хорошо хоть Лея на улице и не слышала всего этого. — Я не
буду избавляться от своего ребенка!
—
Вот же упрямая ослица! Я же тебе все объяснила…
—
И что? Придумаю что-нибудь. Справлюсь. А ребенка убивать не
стану!
—
Да о каком убийстве ты говоришь? Там еще ничего толком нету:
писюлька не оформленная, а не ребенок! — почти кричала
она.
—
И тем не менее Лея уже видит его источник! — сказала я, чтобы
привести для знахарки более весомый аргумент.
—
Что увидела? — не поняла она и уперла руки в бока.
—
Ну, то, что магия у него есть, как и у меня, и у вас
тоже.
—
Тьфу на тебя и на этот источник! Ты о себе подумай! Какая тебя
жизнь ждет?
А
у меня перед глазами встала одинокая обустроенная квартира, жизнь,
в которой хватало всего… кроме счастья быть матерью. Обреченность и
пустота в душе.
И,
смотря в глаза знахарке, я тихо, но уверенно сказала:
—
Какая бы жизнь меня ни ожидала, я не убью своего ребенка, Лианем.
Ни при каких условиях, — и в наступившей тишине вышла из
дома.
Ни
этим вечером, ни весь следующий день старушка со мной не
разговаривала. Только хмурила черные с проседью брови и недовольно
косилась. А вечером, когда уже стемнело, и мы успели поужинать, в
дом постучались.
—
Входи! Чего мнешься на пороге? Не заперто! — пробурчала Лианем, все
еще в плохом настроении.
Дверь заскрипела, и на пороге появилась Фаина
— мать Леи, еще молодая женщина, красоту которой не успела
испортить непростая жизнь в рыбацкой деревне. Вместе с ней в дом
вплыл запах рыбы. Видимо, как и все женщины, она целый день
занималась тем, что потрошила добычу и натирала солью,
подготавливая к сушке.