—
Бабушка Лианем, бабушка Лианем! У вас на грядках теперь сорняков не
будет!
Я
сидела на земле, потому что ноги от таких новостей не держали, и
судорожно переосмысливала то, что только что произошло.
Знать, что в этом мире есть магия — это одно,
а сотворить что-то невозможное самой — совершенно
другое!
Тем временем Лея притащила ко мне за руку
знахарку и снова выдала то, что раньше казалось мне просто
увлекательной игрой, которую она для себя придумала. Ведь другие
дети отчего-то ее сторонились, а чаще просто обижали.
—
Вот! Это она! Захотела и — раз! Я же говорила, что у нее такое же
солнышко вот здесь горит! — и оказала себе на солнечное сплетение.
Лианем тоже явно была ошарашена. — У вас тоже солнышко есть, только
очень маленькое, как искорка! — продолжала трещать она. — Чуть
больше, чем та, что у Аники в животике! У нее ведь будет малыш,
да?
Глава 4
Длинная металлическая игла в руках Лианем,
больше похожая на огромное жало, отсвечивала бликами от
расставленных по избушке свечей и лично у меня вызывала ужас. Я не
могла смотреть на это орудие пытки и в этот момент почти ненавидела
знахарку, ведь эта игла должна убить еще не родившегося ребенка!
Жуть жутчайшая! Но только так тут справляются с нежелательной
беременностью.
В
памяти всплыл вчерашний разговор, когда я, ошарашенная сверх меры и
все еще не в состоянии до конца все осознать и поверить, слушала
увещевания Лианем.
—
Аника, как же так?! Как же так-то?! Ребенок? Да как же ты сейчас с
ребенком-то? И так чужачка, а с ребенком в подоле тебя точно никто
замуж не возьмет! — она расхаживала по избушке и разве что руки не
заламывала. — И ведь о себе ничего не помнишь! И помощи ждать
неоткуда! Такая молодая! Девочка совсем! Нельзя! Нельзя тебе сейчас
рожать!
Я
же сидела с большущими глазами и не могла поверить: я беременна!
Положила руку на совсем еще плоский животик, осознавая, что у меня
там уже есть малыш, маленькая, недавно зародившаяся жизнь! Именно
об этом я столько мечтала, просила у бога, плакала в подушку! И
вот… Получила таким странным образом.
Оглядела себя. Да, молода, только семнадцать
исполнилось. Да, чужой мир, о котором я еще ничего толком не знаю,
не считать же эту маленькую рыбацкую деревушку его лекалом. И да,
рожать без мужа и в нашем мире — тот еще квест на выживание, и не
все на него решаются, но ведь рожают же. И растят, и находят
счастье. А некоторые рожают таким мужьям, что приходится и его на
своем горбу тянуть. И ничего, справляются. Чем я хуже? Тем, что и
сама здесь еще на птичьих правах? А какая разница?