- А вот на всякий случай, если вдруг будут проверять эти ухари,
- улыбнулся хитро Лысенко, - А он и в списке есть, и у нас
официально в штате. Зиновьев. Никто на вас любоваться к нам не
придёт. Не смотрины же.
- Ну, что… Добротная «легенда», - Малович засмеялся и спрятал
«корочки» в карман кителя.- Я сейчас пойду, поболтаю с заместителем
бухгалтера Русановым. Он в шестой больнице. Узнайте у главврача,
как он там?
Полковник позвонил.
- Нормально. Ранение лёгкое. Он поправляется. Ходит. Ест
нормально. Анекдоты травит в палате. Главврач, блин, а всё
знает.
- Так не вы первый звоните. Народу-то на фабрике да в подпольных
цехах сколько! Потому он и знает всё,- пожал полковнику руку
Малович-Зиновьев. - Всё, побежал я. Через час-полтора бумага с
составом группы готова будет?
- Даже раньше. Жду тебя, в общем, - полковник козырнул и сел за
стол работать. - А! Ты, Саша, надень мои очки. Они без диоптрий,
для солидности. Но я не ношу. Жена купила, а я их в столе держу. И
без них солидный. Морда - под генеральскую форму как раз. На. Очки
внешность заметно меняют. Хотя тебя вряд ли кто знает из простых
работяг или их зашифрованного руководства.
Александр Павлович нацепил очки, чтобы привыкнуть к ним и вышел
на улицу, огляделся. Стоявших машин не было на полкилометра влево и
вправо, люди тоже ходили, не останавливаясь. Никто Маловича не
отслеживал. Он быстро пошел через площадь центральную мимо
памятника Ленину, вокруг которого строем ходили пионеры в красных
галстуках и пилотках, а девочки - в кумачовых косынках.
Они периодически салютовали памятнику, читали бравые речёвки и
пели песни про Вождя пролетариата.
До дня рождения Владимира Ильича оставалась пара недель.
Великому празднику должно быть достойное поминовение. Орали горны,
тарахтели барабаны и мимо статуи туда-сюда мотались крепкие
пятиклассники, держащие на полированных древках кумачовые
транспаранты с большими белыми буквами «Ленин жил, Ленин жив, Ленин
будет жить!», « Я себя под Лениным чищу, чтобы плыть в революцию
дальше» и « Пионеры делу Ленина верны!»
Взрослые граждане, которые имя Ильича тихо хранили в сердце и
особо не тужились показывать на улице любовь к вождю, просто шли на
работу. Апрель уже с восьмого дня своего к народу стал набиваться в
друзья и любимцы. Необычный в этом году объявился апрель. Чаще
всего - в это время снег только чернеть начинает и сморщиваться.
Ещё прохладно и на лужи даже намёка не бывает. А в семьдесят первом
вышло так же, как двадцать лет назад. Убрало тёплое солнце весь
снег, лужи ветерок южный подсушил, над деревьями и травой тоже
поработал апрель с душой. Уже раскручивались светло-зелёные
листочки из клейких берёзовых почек, обрастала твердыми маленькими
листьями желтая акация, а над травой кое-где покачивались на
бело-розовых ножках бледные пока одуванчики.