Неразумно
оставлять девчонку на произвол судьбы, чтобы до нее мог дотянуться пока еще
безвестный враг, вновь использовать против Фернира… Да. Так и есть. Он должен
забрать ее, чтобы раскрыть противника и не отдать ему в руки возможное оружие.
-
Решение принимает ее мать, а не ты, - заявил он Толвару. – Она решила. У меня
есть дарственная. Девчонка принадлежит мне и пойдет со мной.
-
Что?! – воскликнула Вирелла.
Она
опять смотрела на него. Теперь совсем другим взглядом. Испуганным, враждебным.
-
Мама?! Ты продала меня ему?!
-
Так лучше для тебя, Ви! Он тебе поможет!
-
Как?! Ты слышала, он не родич моему отцу и не собирается о нем рассказывать! В
чем он поможет мне? За что ты так со мной, в чем я провинилась?
На
глазах девушки выступили слезы.
-
Ви… Ты хворала. Сильно.
-
И поэтому ты решила от меня избавиться? Тогда я уйду сама, к швеям в
подмастерья! Зачем продавать меня проходимцу!
-
Ты не слушаешь, Ви… Он помо…
-
Хватит! – взревел Фернир. – Надоели ваши бабские причитания! Ты!
Он
ткнул пальцем в сторону Виреллы.
-
Прекращаешь капризничать и одеваешься. Я выйду за дверь и зайду через пять
минут. Не будешь одета – поволоку тебя через весь город в том, в чем застану.
Ты! – тычок в Кизару. – Прекращаешь рассусоливать с ней, молча собираешь в
котомку ее вещи и отдаешь мне! Услышу ваши свары – зайду и заберу ее как есть.
Кизара
оказалась самой понятливой – тут же раскрыла сундук, достала переметную суму,
принялась собирать по комнате вещи и швырять туда. А Фернир обратился к
Толвару.
-
Ты. Выходишь вместе со мной, чтобы девчонка оделась. Не мешаешь мне. На моей
стороне решение матери и документ, скрепленный Печатью Намерения. Любой чародей
из ваших подтвердит, что я в своем праве. Разбирайся с сестрой, когда мы уйдем.
А сейчас – за порог.
Он
распахнул дверь и вышел первым. Сотник скрипнул зубами, но последовал за ним,
виновато оглянувшись на племянницу. Он и правда не мог ей помочь. Пусть он дал
ей приют, но по закону судьбой дочери распоряжалась мать. Он мог выгнать обеих
или держать в своем доме – но не пойти против законного родительского права.
-
Если посмеешь обидеть ее… - начал он сквозь зубы.
Оборотень
бесцеремонно перебил его:
-
Ты не узнаешь и ничего не сможешь сделать. Воздержись от пустых угроз. Я
обойдусь с девчонкой по совести, но так, как позволяют мои права. Будет умной и
послушной – все обойдется ладно. Начнет дурить, как сегодня, получит
заслуженный урок. Но тебя это касаться не будет. Что мог, ты уже сделал. Дал
обеим, и сестре и племяннице, слишком много воли. Обе слишком много мнят о
себе. Ты не приучил их повиноваться мужчине. Теперь этим придется заняться мне,
с девчонкой. Ну а с сестрой разберешься сам.