После же Хуан «подкатил» к некоторым донам персонально, пытаясь
обозначить свою стандартную тактику – перевербовку части элиты.
Естественно, доны это дело «перетёрли» и им такое развитие
событий не понравилось. И после детального предварительного
разговора они удовлетворили его предложения о глобальной, всеобщей
встрече.
- То есть, не обиделись? - уточнил мальчик. – Что он их пытался
расколоть? Продолжили общаться?
- Это бизнес, сынок, - усмехнулась Катарина. - В бизнесе нет
обид. Есть только понятие выгоды.
Хуану было что им предложить. У нас уже была территория, на
которой работала полностью новая для континента бизнес схема, в
которой местные власти, включая полицию, полностью подменялись
нашими структурами, ещё вчера бывшими простым криминалом. У нас
была самая низкая по континенту статистика преступлений, выросший
на два порядка местный бюджет, социальные программы и бум
строительства. И почти полная независимость как от федералов в
Париже, так и от оккупационных сил. Хуана называли «саксонский
фюрер», и вполне заслуженно. И это при тотальном уничтожении на
территории наркомафии и нартоторговли. Эта схема стоила того, чтоб
её рассмотреть!
Вот доны и приняли предложение встретиться. Устроили что-то
вроде торжественного собрания, куда съехались все неформальные
лидеры этой структуры. Об этом даже написали какие-то СМИ, типа,
«забили тревогу». Думаю, кто-то из местных специально «слил». Хотя
об этой встрече на континенте и так знали все, кому положено.
Так вот, на этом торжественном собрании Хуан… Унижался. Не в
нашем понимании, конечно, - оговорилась Катарина, - в их. Делал
вещи, которые в системе ценностей дикаря не должен делать сильный
человек. Он ПРОСИЛ. Расписывал преимущества союза с ним, приводил
примеры, дескать, вот, как у нас хорошо и у вас будет так же. Вы
тоже должны меня поддержать.
- Поддержать?
- Ну да. В борьбе за остальной континент. А он, дескать, за
поддержку делегирует им право жить так, как они жили прежде, то
есть делегирует права управлять этой землёй.
То есть за поддержку его они получат ровно то же, что имеют и
так. Но с перспективой мутных реформ, в которых ничего не понимают,
ибо костность мышления. А зачем им что-то менять, если им и так
неплохо?
- Незачем, - согласился Хуан. – И они не согласились.