– Примерно так.
Впереди замаячил огонек подвальной рюмочной. Пронин предложил:
– Согреемся?
В полутемном подвале оставалось полтора посетителя: один был настолько пьян, что за целого человека его считать нельзя. Пронин с Железновым расположились в самом темном углу, на дощатой лавке.
– Я сейчас сплю по два-три часа в сутки. И пить мне не следует: голова уже не та, что десять лет назад. От водки мысли скисают. Но, чувствую, надо. По пятьдесят, не более. Я обязан тебе сказать. Подожди, давай сначала по огурчику.
Осенью в рюмочной подавали соленые огурцы, и чекисты с наслаждением их продегустировали.
– Дело, которым мы занимаемся, Виктор, это такая горячая картошка, которую брать в руки не хочет никто.
– Так мы вроде всю жизнь не с карманниками боремся. Еще в двадцать пятом году троцкистов по рукам били.
– Ну, ты тогда был еще мальчишкой. Да и я еще зеленоват был. Не в этом дело. Мы с тобой пятнадцать лет ловили Роджерса. Он был опытнее нас. Он побеждал. Мы учились работать и мало-помалу становимся профессионалами. Помнишь эти края лет пятнадцать назад, в разгаре нэпа?
– Сейчас говорят – в угаре.
– Неважно, как говорят. Важно, что в темное время суток здесь гулять не рекомендовалось. Даже с пистолетом Коровина. А сейчас мы спокойно прошли по Неглинной, зашли в подвал, из которого в те годы могли бы уже не подняться на свет божий.
– Слава угрозыску! Ты это хочешь сказать?
– Не только угрозыску. Мы, чекисты, не меньше сделали для уничтожения преступности. Без нас бы нэп не одолели, уж извини за бахвальство. Я это к тому, что не считаю нас какими-то слабаками. Но Бронсон... Бронсон приведет нас в такие степи... Направо пойдешь – коня потеряешь. Налево пойдешь – буйну голову отдашь.
– Я не пойму, ты меня пугаешь?
– Не пугаю, но призываю к осторожности. Мы попали в мир большой политики. Что он жесток – это ты и так знаешь. Но он бессмысленно жесток. Мы попали под камнепад в горах. Я тебя прошу, я приказываю тебе: осторожнее! Не отдавай жизнь задешево, береги ее. Селихов – не последний труп в этой истории, уж поверь. Это не чутье, это арифметика.
– Ты хочешь сказать, что в Советском Союзе американские шпионы сильнее, чем мы?
– Узко смотришь. Не в одних шпионах дело. Есть великая сила обстоятельств – океанский ветер. И есть группки – мы с тобой, американцы, наши завербованные идиоты типа Селихова, а еще – правительства нескольких стран, включая СССР. И каждый пытается приноровиться к ветру истории так, чтобы он дул в паруса. Все против всех. И в то же время все связаны взаимными интересами и служебными обязанностями. Так что мы начали игру не в казаки-разбойники. И даже не в шахматы. Это олимпийские игры. То есть сразу – и стрельба, и бег, и скачки, и бокс. Одновременно!