Улыбка коренастого стала еще шире.
Подмигнув рыцарю, Брок бочком придвинулся к оскалившему зубы
жеребцу.
- Господин рыцарь, - маленькие поросячьи
глазки толстяка масляно заблестели, - ежели вашей милости охота, то
мы могем и того... Девка справная... Все выдержит... А коли
нет...Солтыс и за мертвую наградит. Шибко у него зуб большой на
енту мерзоту. А нам, опять же... немного надо... Оходить раза по
два... Ну три - самое большее. Робяты подержут, а то и зубы можна
ей выбить, если вы охотник до таких удовольствий, иначе кусается,
зараза. Только... Ежели вы того... ну, первым хотите быть... Стал
быть, вознаградить бы... Немного, сойдет и одна серебряная крона...
а то ждите очереди. После меня будете, ежели не особо брезгуете.
Мне-то все одно енту падаль когда как охаживать, только бы почуяла.
А вы поглядите, какова девка... загляденье!
Рыцарь молчал, рассматривая "щедрое
предложение" Брока. Девушка залилась румянцем - Грызь перестал
душить её, и теперь она часто и коротко дышала, стоило его взгляду
подняться от пояса до шеи. Грязная рука Щуки услужливо раскинула в
стороны полы курточки, показывая "товар лицом". Разодранная от
горла до пояса рубашка мало что могла скрыть от взглядов мужчин.
Говорить девушке не давало кнутовище меж зубов, но глаза... Они
сказали больше чем слова, стоило ему ответить на её отчаянный
взгляд. Если глаза и умели говорить, то сейчас они умоляли о
помощи.
Девушка вглядывалась в него столь
пристально, что Казимир потупился. Еще наведет порчу, с разбойницы
станется. После случая с той ведьмой он стал шугаться и
перебегавших дорогу котов, многие из которых не были даже черными.
И вообще сельских баб обходил стороной. Те ведьмы через одну. Это
даже без проверки огнем ясно, глядеть не нужно.
Бородатый, тем временем, ждал ответа.
Можно, конечно, вообще было не удостаивать разговором эту шваль.
Непойми какой демон тянул его за язык когда он открывал рот.
Проклятое любопытство. Помнится, с той ведьмой так же было. Хотя
Шелкопер предупреждал его. Он всех предупреждал. Они, помнится,
только посмеялись над ним, а Янек Чистый даже стегнул колдуна своей
плетью. Только суеверный Казимир не поскупился расстаться с целой
гривной, чтобы колдунок не почувствовал себя обиженным, и не стал
вредить. Нехорошо это, если перед походом обидеть колдуна, пусть и
мелкого. Ну, вот из всего отряда один Казимир и спасся. Зато какой
ценой. И поклялся не останавливаться на дороге, и ни во что не
вмешиваться, хотя бы небо стукнуло его по маковке. Но так нет, это
проклятое любопытство, его всегдашнее проклятое любопытство. Нет,
нужно все-таки было проехать мимо...