- Знаю, что не заболеют, - Марика мотнула головой в
сторону образовавшегося проема. - Позже поймешь. Сейчас веди к
Прорве. Заодно подумай, кого мы могли бы взять с собой... на ту
сторону.
Лиска из рода Бурых и ее сестра Рыська ехали в хвосте отряда
принцессы Марики, украдкой бросая взгляды по сторонам. Впрочем,
особо смотреть было пока не на что. После того, как Великие Ворота
захлопнулись за их спинами, всадники пустили лошадей легкой рысью
по мощенной камнем дороге, которая более всего походила на широкий
коридор. С обеих сторон этот коридор ограждали высоченные и толстые
стволы каменного дерева, с которых строители с большим трудом
стесали ветви. И только вместо потолка в проеме между двух стен
виднелось хмурое вечернее небо.
... В последний миг перед самыми воротами принцесса
Марика осадила коня. Обернувшись к сопровождавшим ее четырем
лучницам, некоторое время она испытывающе и пристально вглядывалась
в их лица. Ее высочество сама была юной женщиной. Помимо того,
принцессу до замужества обвиняли в ведьмачестве, и поговаривали,
что не без причины. Однако четыре молодые лучницы испытывали
необъяснимое смущение перед ней не из-за этого. Взгляд принцессы
Марики словно прожигал насквозь каждую из них, обдавая едва
заметным пренебрежением и одновременно заставляя чувствовать себя
неловко. Все женщины в отряде понимали, что они сопровождают ее
высочество лишь потому, что других телохранителей у нее попросту не
было.
- До сих пор вы были хорошей охраной, - нежный голос
принцессы звучал резко. - Но дальше - Прорва. Если хоть одна из вас
желает повернуть назад - сделайте это сейчас. Валите обратно в
поселок и ждите там. Мне легче отпустить, чем воевать и с тварями
оттуда, - она резко кивнула в сторону огражденной дороги, - и с
бабскими истериками. Кто хочет? Ну?
Но, несмотря на более чем настоятельное приглашение,
отряд принцессы не потерял ни одного воина. Все женщины вызвались
продолжать путь. Ее высочество не выразила по этому поводу радости
или досады, и вернулась в головные конников, туда, где ее уже
поджидал центурион Кедеэрн. Долгий путь через долину, которая вела
к границе миров, начался в полном молчании. Лишь временами
полупьяный центурион с долей развязности обращался к принцессе,
вспоминая подробности ведения работ и происшествий, о которых он
еще не успел рассказать. Принцесса же до самой Прорвы больше не
проронила ни слова. Она лишь досадливо дергала щекой и морщилась,
когда главный над оставшимися в живых мужчинами сильно ей
досаждал.