-Так что? Я еще и в прошлое наверно провалился?- обреченно думал
я.
-Ох, непростой сон тебе приснился Данюшка,- снова заговорила
старуха,- что-то случится, вскоре должно?
-Случиться? Уже случилось! Я здесь очутился,- почти в рифму
думал я.
-Бабушка, что-то мне действительно нехорошо, беспамятство
какое-то приключилось, вот кажется, что забыл я все, кто есть и
откуда, и ты кто забыл.
-Ох, грехи наши тяжкие!- Запричитала бабка,- что же милый с
тобой случилось, лихоманка, какая одолела? Я твоя бабка Марфа,
неужто забыл? Мы с тобой здесь который год вдвоем горе мыкаем.
-Бабушка, ты только не серчай, я сейчас оденусь, а ты мне
расскажи побольше, может голова прояснится, и дальше я все сам
вспомню.
Я попытался одеться, кое-как натянул драные штаны и затем
обернул ноги портянками, лежащими у топчана и надел лапти.
Бабка, рассказывающая мне, кто есть кто и откуда, изумленно
расширила глаза, когда поняла, что я даже забыл, как одевать
лапти.
-Ох, Данька, полежать тебе надо. Наверно ты вчера перекупался,
да на солнце нажарился, вот тебя и стукнуло.
-Нет, бабушка, лежать я не буду, а ты давай рассказывай, что там
дальше.
Из бабкиных слов я узнал, что мне пятнадцать лет, что три года
назад все село, где я жил вымерло от моровой язвы, бабка Марфа
осталась жива только потому, что жила на отшибе в землянке, она
была знахаркой, и общество не желало, видеть ее в деревне. А когда
началась болезнь, она и вовсе закрылась, окуривала землянку хвойным
дымом два раза в день, и с больными, приходящими к ней, общалась
через закрытую дверь. Она знала, что в деревне поговаривали, что ее
надо сжечь вместе с землянкой, что якобы она виновата во всех
смертях, ее спасло только то, что болезнь распространялась очень
быстро, и на следующий день уже некому было идти жечь землянку.
Когда же она, через несколько дней, пришла в деревню живых там не
было. Но когда она зашла в наш дом то увидела, что на печке кто-то
шевелится. Это был я. Каким то чудом я выжил и моя бабка, усмотрев
в этом божественное провидение, уволокла меня на волокуше к себе
домой.
Глядя на бабулю, широкоплечую, ростом наверно около метра
восьмидесяти, я не сомневался, что она меня могла дотащить, она
наверно и взрослого мужика бы дотащила.
Какой год на дворе бабка не знала, но сообщила, что правит ныне
царь Иван Васильевич. Я никогда не был знатоком истории, но
предположил про себя, что это, может, быть, Иван Грозный.