-Неплохое место выбрала старая,- думал я- летом здесь благодать,
а вот как же зимой тут жить? Ужас один.
Пока я осматривался, на тропке появились две девчонки в длинных
до земли сарафанах и закутанные в платки так, что виднелись только
глаза.
-Данька! - уже издали закричали они,- мы к тебе идем купаться,
мамка нас за ягодами отправила, вот посмотри, сколько мы
насобирали! В малине овода такие кусачие, под сарафанами все
чешется.
И они, тут же рядом со мной, поскидали все свои тряпки и с
визгом бросились в прохладную воду. Действительно овода покусали их
прилично, все ноги и ягодицы были в волдырях.
Девчонки прыгали, визжали, плескали друг в друга водой и звали
меня .
На шум появилась бабка Марфа, на свету она была еще страшней,
чем в землянкеЗубов у нее не было, кроме одного нижнего клыка,
который вылезал поверх губы, лицо было сморщено, как печеное
яблоко
Она с удивлением уставилась на меня:
-Данька, а ты что не купаешься? Тебе же еще вчера от девок этих
было не оттащить.
Да уж крепко тебе память то отшибло.
- Да бабушка, мне что-то не хочется в воду лезть, холодно еще,
вот попозже можно и окунуться.
Ну смотри, дело твое,- она, повернувшись к девчонкам,
заорала:
-Я сколько раз вам говорила охальницы, не трясите титьками перед
парнем, за этим сюда ходите? Вот ужо розгами задницы голые
разукрашу.
Я смотрел на девчонок, которые после бабкиного крика вылезли из
воды и торопливо одевались, и чувствовал, как на это реагирует мое
молодое тело. Еще вчера такие девчонки с только намечавшимися
очертаниями груди, не привлекли бы моего внимания хирурга, который
каждый день видит столько женщин, что иногда ему не хочется
смотреть на них совсем. Но сейчас мой организм реагировал на голые
тела совершенно правильно и не спрашивал для этого разрешения
уразума.
Девчонки, подобрав свои корзинки, убежали, а моя бабушка пошла,
смотреть на свой огород, в котором у нее росли не овощи, а лечебные
травы, присев на землю она стала пропалывать сорняки, ее пальцы
были искривлены, и черны от многолетней грязи, въевшейся туда
намертво. Глянув на меня, она проворчала:
-Уже сама забыла, что ты ничего не помнишь. Давай-ка живо в лес
за хворостом, чтобы на несколько дней наносил, веревка у дверей
висит, а топор вот там воткнут.
Я взял веревку и топор и направился в лес. Валежника вокруг
землянки практически не было. Видно за эти годы Марфа сожгла всю
мелочевку, и мне пришлось идти дальше. Когда я отошел уже с
полкилометра, валежника прибавилось, и я стал рубить сосновые
сучья, стараясь сделать их одной длины, чтобы легче было нести.
Монотонная работа не отвлекала, и я погрузился в размышления о
своем будущем. Каким образом я попал сюда, я не мог даже и
вообразить. И наверно это был путь в один конец. Но прожить всю
жизнь в землянке? Нет, это меня нисколько не привлекало. Тогда что
же делать?