Не много отдохнув, Феврусья поднялась.
– Ребята вставайте, идти нам надо, идти похоже, ещё далеко, давайте с Богом.
И снова успокаивающее поскрипывание нарт наводило на воспоминания, которые, казалось были в такой далёкой, другой жизни.
Деревня Сушняки в Томской области была чуть побольше Кондратовки, здесь было уже полтора десятка домов и начальная школа, которую сделали из небольшой деревенской церквушки. Колхоз был бедный и люди жили бедно, однако растили зерновые, овощи, занимались животноводством. Харлампия как поставили председателем колхоза, он им так и оставался бессменно до ухода на войну. В семье у них каждые два года рождался ребёнок, только далеко не все выжили. Такое уж время было тогда, трудное, да голодное, трое детишек умерло маленькими, да ещё один утонул в деревенском пруду в шесть лет. Вода сильно притягивает маленьких детей, вот и катались они на самодельном плоту, пока тот не перевернулся. Все детишки успели выскочить на берег, а их сынок Евгений остался в воде, наверное упал как-то неудачно. Прибежали взрослые на крики пацанов, давай нырять в воду и вытащили того малыша, только вот вернуть к жизни уже не смогли. После этого плот сразу же распилили на дрова, да ведь сыночка-то уже не вернёшь. Восемь детей растёт у неё. Старшей дочери Фене двадцать один год, она в прошлом году вышла замуж, за высокого красивого парня Николая, пришедшего с войны старшиной. Он был старше Фени на пять лет и до войны уже был женат, но что-то не сложилось у них в той семейной жизни, зато с Феней вроде хорошо жить начали, дай-то Бог. Вторая дочь, девятнадцатилетняя Зина тоже осталась в Сушняках, она работала счетоводом в колхозе, зарабатывала трудодни и так договорилась с матерью, что приедет к ним летом, после того, как они устроятся на новом месте. Ох, и досталось же этим девчонкам в годы войны, когда мужиков в колхозе не осталось. В свои пятнадцать – шестнадцать лет, им достался самый тяжёлый, повседневный деревенский труд. Приходилось и пахать, и сеять, и корма заготавливать, и быть главными грузчиками в колхозе. Мешки с зерном были все по семьдесят килограммов, это сколько же их пришлось им перетаскать. Бывало, придут вечером с работы, поедят, чем Бог послал, и залазят спать на палати, а уснуть не могут, всё стонут и стонут, животы-то надорваны от тяжестей. Вот и отпаивала их Феврусья травами – кровохлёбкой, да полынью, ведь им же ещё и матерями придётся когда-нибудь быть. Зину же последние годы на целые зимы отправляют вместе с лошадью от колхоза лес возить, в шестидесяти километрах от Сушняков лесопункт открылся, лес заготавливают, а чтобы вывозить его на берег Чулыма сгоняют людей с лошадьми со всех колхозов. Весной потом, по большой воде, сплавляют заготовленную древесину в Асино, там уже сами лесозаготовители справляются.