Пришипиха дальше пристаёт - что за
день такой?
Ну и вытянула, что в раз в год
выпадает особый день, когда от мёртвого колдуна силу перенять
можно. Не просто так, конечно, а обрядами да таинствами особыми,
обычным людям неведомыми. И подозрение есть у Прохора, что Стёпку
для этого в лес призвали.
- Да кто призвал-то? – дивится
Пришипиха. – Давно Мавра не приходила в деревню.
- Ей самой приходить не надобно.
Послала кого или просто слово манящее по воздуху
пустила.
ЧуднО такое слушать, но Пришипиха
сразу поверила, всякое в жизни повидать успела.
- Что делать-то будем? – только и
спросила у деда.
А он плечами пожал. Мол, поглядим
потом.
По первопутку хорошо им идти было –
легко. Да и следы Стёпкины как на ладони – чёткие, нетронутые. А
глубже в лес зашли – плутать начали, повсюду теперь эти следы
мерещились.
- Леший? – испугалась Пришипиха,
начала было тулупчик свой старенький наизнанку выворачивать. Да
Прохор остановил:
- Бесполезное дело. Не нечисть
балует, а человек. Эту морочь кто-то из знающих наслал.
Может и Мавра. Не хочет нас подпускать к себе, время тянет, чтобы
обряд совершился.
Словно подтверждая его слова повалил
снег. Сквозь густую взвесь замелькали тени, завертелись
круговертью.
Рогатые. Огромные. С крылами да
клювами. С телами человеческими. С ногами длинными тонкими.
Они метались вокруг. Подступали всё
ближе. Не останавливались ни на минуту. И невозможно было
рассмотреть их как следует, понять, кто же это на самом деле.
От кружения, от бесконечной череды
промельков да образов поплыло перед глазами у Пришипихи. Да так,
что не выдержала бабка, упала на снег. Поэтому пропустила, как
Прохор достал мешочек вышитый, для махорки приспособленный,
зачерпнул из него что-то, кинул в гущу теней.
И сгинуло всё. Спала морочная
завеса.
Впереди за деревьями изба
обозначилась, почти по крышу утонувшая в земле. Перед нею – Мавра.
Молча стояла и смотрела пронзительно.
Поклонился дед да попросил:
- Отпусти Стёпку.
- Поздно, - только и сказала.
- Нам бы хоть глянуть на него.
- Чего глядеть попусту? Был –
дурачком, стал – знатким да хватким.
Пришипиха в Прохора как вцепилась,
так и стояла позади, жадно рассматривала Мавру. Та вроде как
настоящая была, разговаривала даже. Да только прозрачная,
бледная... Словно висела над землёй. Колыхалась даже немного. И
снег – снег сквозь неё летел!