– Папа почему ушёл?
– Я попросила его принести мне лавандовое мыло. Когда я чую запах лаванды – мне становится легче. Мы с папой в детстве часто…
– И как часто вы чуете запах лаванды?
– Постоянно, – улыбнулась Лиза. – Я пользуюсь только лавандовым мылом. … Вы считаете, что я сумасшедшая?
– С чего вы взяли?
– Невропатологи уже спрашивали меня об обонятельных галлюцинациях. У меня болит голова. Это не значит, что я безумна.
Лиза чуть надулась.
– Лиза, я не говорил, что вы – безумны. … Вы позволите мне подождать вашего отца? Я хочу с ним поговорить.
– Разумеется, – ответила Лиза. – Присаживайтесь.
Святогорский сел на диванчик, стоявший у противоположной стены «блатной» палаты. Некоторое время они молчали.
– Лиза, сейчас у вас болит голова?
– Да… Простите, не запомнила как вас зовут.
– Аркадий Петрович. Это вы меня простите, что не представился. Я врач-анестезиолог.
– Я уже не помню, когда у меня не болела голова. Просто сейчас она болит чуть меньше. Так всегда бывает, когда папа рядом. Не знаю почему.
– На сколько баллов сейчас боль? По десятибалльной шкале?
Лиза снова улыбнулась.
– На семь, Аркадий Петрович. И это огромное облегчение. Потому что вот уже тридцать две недели она почти всё время болит на десять из десяти.
– Почему же ваш отец не постоянно с вами, если его присутствие облегчает боль?
– Аркадий Петрович, он молодой активный мужчина…
– Он должен быть примерно моего возраста, Лиза.
– Да. Но он очень хорошо сохранился. У нас такая генетика. Большая удача. Он молодой активный мужчина, а я – взрослая женщина. Я не могу отвлекать его от жизни двадцать четыре часа в сутки. Я не эгоистка. Когда он может – он приходит. Мне достаточно.
– Резонно. Вы умная женщина, Лиза.
– Мне пришлось стать умной и взрослой. Моя мать погибла в автокатастрофе двадцать лет назад.
– Понятна ваша привязанность к отцу.
Они снова недолго помолчали.
– И ваш отец, молодой и активный мужчина с хорошей генетикой, так и не женился?
– Нет. Он очень любил маму.
Лиза внимательно посмотрела на Святогорского.
– Вы же понимаете, что иногда бывает такая любовь, что…
– Да-да, кажется я понимаю. Но что-то долго ваш папа ходит за мылом. Тут буквально за углом есть огромный лабаз косметики.
В этот момент в дверь палаты просунулась молоденькая акушерка и громко зашептала:
– Аркадий Петрович, вас срочно вызывают в ОРИТ.