Когда под утро лодка все-таки пришла, он уже был без сознания, но продолжал бредить и всхлипывать.
Рыбаки молча погрузили его в лодку, бросив, словно мешок с картошкой, на тюк с сетями, и отвезли на берег. Там так же бесцеремонно они выбросили его на старый деревянный пирс и по приказу старшего окатили двумя ведрами пресной воды.
Когда он пришел в себя, то увидел, что в паре метров от него на деревянном ящике сидит тот самый старик грек и курит трубку, глядя куда-то в сторону моря. Не оборачиваясь, рыбак вынул трубку изо рта и неторопливо произнес: «Уезжай отсюда до полудня! Еще раз увидим – останешься там навсегда!», после чего поднялся и ушел, даже не взглянув на молодого итальянца.
Теперь Пепе поумнел. Он больше не резал чужих сетей.
Перебравшись на многолюдный Парос, первым делом он нашел повара-итальянца в одном из небольших ресторанчиков и предложил свои услуги в качестве поставщика ценных морепродуктов за треть от их реальной стоимости – надо же с чего-то начинать на новом месте! Омары, лангусты и осьминоги шли в их расчетах от трех до семи евро за штуку, если размер был подходящим.
Старую лодку он купил за пятьдесят евро и неделю провозился с ремонтом, пытаясь как следует законопатить щели и засмолить днище. Лодка была деревянная, простецкая, с ржавыми уключинами и рассохшимися от времени веслами, – но ему и такая годилась. Надолго задерживаться на одном месте Фарабутто в любом случае не собирался. Накопить две-три тысячи евро – и вернуться в Марсель, где его уже поджидали дружки и большие дела. Вот и все, чего он хотел. Там-то он уж точно разбогатеет, оправдывая свою фамилию, что, словно в насмешку, дала ему судьба.2
Вскоре показалась первая «банка»: здесь морская вода вела себя несколько иначе, серебрясь в свете луны мелкой рябью.
Сквозь прозрачную толщу воды были явственно видны подводные морские луга, все заросшие густой травой, – отличительная черта Эгейского моря. В большом количестве по «банке» были разбросаны ловушки на омаров и лангустов – плетеные ивовые или сетчатые корзины с узким горлом из металлической проволоки. Место их установки обозначали яркие белые поплавки на тонком тросе, плавающие на воде. Для ловли кальмаров местные использовали и попросту старые глиняные горшки, похожие на амфоры, пластиковые и металлические бидоны, а некоторые – даже автомобильные шины.