Голос матери из глубины мирозданья… звучащий в течение многих лет, дающий силу и надежду на встречу…
Да, это откровение женщины стоит многого. Я его оцениваю, как подарок за мой многолетний нелёгкий труд в этом отделении, как признание, что годы прожиты не зря, и у нас ещё «миллиарды времени» впереди. Ведь женщина точно знает, что встреча с матерью ожидает её, значит, и наши надежды не тщетны…
Как хочется в эту правду верить…
Светопреставление…
По длинному коридору отделения кто-то стремительно несётся вперёд, сметая всё и всех на своём пути, при этом, воздев над головой непонятно откуда подвернувшийся плакат. Он движется как запрограммированный робот-машина на высокой скорости из одного конца в другой, не останавливаясь ни на минуту.
Необычайна и внешность участника события. Высокий, стройный, вернее сказать, худощавый, как говорится в народе, кожа да кости. Лицо вдохновенное. Глаза пронзительно и безумно смотрят в одну точку. Создаётся впечатление, что он смотрит вперёд, но ничего не видит перед собой. Спортивные штаны бледно-зелёного цвета, закатанные по колено, смотрятся комично в середине апреля даже в хорошо отапливаемом помещении.
Кого-то мне наш новый пациент напоминает. Который день пытаюсь вспомнить, напрягаю память души, но боюсь поверить в догадку, которая однажды посетила мой тоже уже воспалённый от чрезвычайного напряжения на работе мозг.
Кажется, мужчина вошёл в образ, поэтому невозможно его с этим образом разлучить… Когда скорость ходьбы достигает предела, и могут пострадать другие обитатели дома-отделения, вмешивается в происходящее медсестра. Она появляется всегда в нужную минуту, спокойно, но уверенно берёт больного за руку, направляет его движение в сторону комнаты, постоянного места его обитания.
На этот раз удалось его успокоить, но ненадолго. Через несколько минут он уже обследует кухонные шкафы. Всё бы ничего, но на его пути появляется помеха в качестве живого существа в белом халате. Кто-то пытается ему помешать заглянуть в холодильник. «Может, там что-нибудь осталось от вчерашнего ужина? Почему кто-то ограничивает мою свободу? Нет, я не позволю больше мною руководить!» Можно предположить, что такого рода мысли часто посещают его седую голову.
«Я – избранник Бога, никто не имеет права мне запрещать делать то, что я хочу, и как я этого хочу,» – порой слышится через его стоны и крики.