Уже выходя из плацкарты, он пробормотал что-то скороговоркой, и недобрый тон заставил меня насторожиться.
– Что ты сказал?
Он без колебаний повторил:
– Я убью его. Если не ты, так я.
Я широко улыбнулась, несмотря на то что внутри все похолодело.
– Ерунда, оставь его. Не марайся. В конце концов, к моему падению с лестницы он отношения не имеет.
Гоша верил в это не до конца, но знал, что обманывать не в моих правилах.
– Хорошо. Я его не трону, – сказал он – и соврал.
Я шумно выдохнула, каким-то чудом удержавшись от крика.
– Прости. Очень больно?
– Переживу.
– Я… извини, – повторил Гоша. – Все. Пошел.
На ложь и даже полуправду мой организм реагировал своеобразно: толчком под ребра. Герой сериала «Обмани меня» тоже чувствовал, когда ему врут, но он был рационален, ориентировался по выражению лица, позе, мимике, голосу – и построил на этом целую теорию. У меня же ее никогда не было. Человек мог смотреть на меня распахнутыми искренними глазами, его слова могли звучать натуральнее некуда, но я все равно знала, когда он лжет, а когда нет.
Мало кто знал об этой моей особенности – большинству знать и не надо было, иначе даже поверхностное общение со мной превратилось бы в прогулку по минному полю. Не раз и даже не сто я от души жалела, что не наделена более полезной способностью – например, к скорочтению, или к иностранным языкам, или к игре в шахматы. Увы, ни в чем таком я не преуспела, а единственный имевшийся у меня дар превращал меня в мизантропа. Во многом это была заслуга Яши.
Он появился, когда мне было десять – через год после того как меня хлестнуло под ребра мамино беспомощное «папа уехал… ему пришлось… он будет дома нескоро…». Полчаса я оплакивала отца как мертвого, пиная от горя подушку и размазывая слезы по щекам, и только потом (видно, у нее тоже было что-то вроде шока) мама призналась, что он жив и здоров, просто решил больше не возвращаться. В течение нескольких месяцев развод был официально оформлен, и та, другая, уже беременная, стала папиной женой. Не знаю точно, сколько месяцев прошло, прежде чем отношения с другим смогла начать мама, но подозреваю, что они с Яшей начали жить вместе почти сразу. А через полгода после этого расписались.
У этого типа не было постоянной работы – раз в несколько месяцев он, непременно поскандалив с начальством, менял сферу деятельности, иногда даже кардинально. Похоже, ему хотелось устроиться максимально комфортно, а обязательств он совершенно не признавал. Периодически маме приходилось обеспечивать нас всех одной, но я никогда не слышала от нее ни слова упрека в адрес мужа. То ли она так любила Яшу, то ли так боялась, что и он уйдет.