— У нас тут недалеко, через несколько
домов вниз по улице, недавно покойника нашли, — вдруг ни с того ни с сего
выдала соседка. — Прямо в доме. Случайно. Лежал там неизвестно сколько.
Я выпрямилась, посмотрела на неё. Такую
информацию даже не знаешь, как воспринимать. Конечно, это вызывает шок и ужас.
Но зачем подобное рассказывать первому встречному человеку, да ещё и новому
жителю посёлка? Всё хорошее впечатление об Апрельском невольно стало
улетучиваться. А соседка теперь не нравилась ещё больше.
— Я всегда говорю: нет страшнее смерти,
чем смерть одному — в пустом доме, будучи забытым, ушедшим в забвение ещё при
жизни, — принялась философствовать женщина. — Больше всего на свете боюсь не смерти, а
именно умереть вот так — никому не нужной, в одиночестве. И об этом узнают
совершенно случайно. В такие моменты понимаешь, для чего важно иметь семью,
друзей, близких. Чтобы в доме всегда царил уют, он был полон гостями, чтобы в
нём звучали голоса. В таком месте и умирать не страшно.
Слова Нины Васильевны впечатлили меня и
заставили о многом задуматься. Я понятия не имела, что за человек был тот
покойный. Даже мужчина это или женщина. И в каком именно доме случилась
трагедия. Но всё же мысленно пожелала почившему Царствия Небесного. Хоть земле
предали его по-человечески. Жизнь иногда бывает очень страшной...
После всего услышанного меня в очередной
раз посетила мысль родить для себя. Признаюсь, давно об этом думала. Как-то
смирилась уже с тем, что большой любви в моей жизни не предвидится. А вот
родить — это хорошая идея. Одна не останусь, всё ж близкий человек рядом будет.
На то, чтобы навести хоть какой-то
порядок, у меня ушло несколько дней. Занималась я этим уже без былого
энтузиазма, то и дело возвращаясь мыслями к грустной новости Нины Васильевны.
Надо было у неё всё подробно расспросить. Но я как-то растерялась от её напора.
До заинтересовавших меня писем руки пока
не дошли. Вот вымою всё в доме, тогда и усядусь за чтение.
Однажды днём переоделась из привычных
джинcов в платье и отправилась в магазин. Повседневное
серо-голубое, в мелкую клетку, длиной оно было чуть ниже колена и отлично
подчеркивало мою неожиданно тонкую для столь пышной фигуры талию. Пожалуй,
талия была единственным моим достоинством. Хотя нет, ещё глаза, небесную лазурь
которых так расхваливал местечковый председатель Апрельского.