Но серые стояли на своем. Теперь, утверждали они, для нас стало делом чести раз и навсегда победить черномазых.
Правда, те, кто знал их получше, утверждали, что дело вовсе не в какой-то там чести: просто-напросто в Глимминге зерновой склад, и серые не успокоятся, пока не возьмут эту последнюю крепость. Захватчики всегда оправдывают свои войны благородными побуждениями.
Понедельник, 28 марта
Рано утром гусей, вновь заночевавших на льду озера Вомбшён, разбудили несшиеся прямо с неба трубные крики.
– Тр-рируп! Тр-рируп! Трианут, журавль, приветствует Акку-предводительницу и ее стаю! Приветствует и приглашает на знаменитые журавлиные танцы в Куллаберге! Завтра! Завтра!
– Привет и спасибо! Привет и спасибо!
Журавли улетели, но еще долго были слышны их возгласы – они делали круги чуть не над каждой поляной.
– Большие журавлиные танцы! Завтра! Завтра! Знаменитые журавлиные танцы в Куллаберге! Тр-рируп! Тр-рируп!
Гуси обрадовались, как дети:
– Повезло тебе, Белому, повезло. Не каждому так везет, не каждому. Вот это называется – повезло! Подумать только, поглядеть на Большие журавлиные танцы!
– И что в них особенного? – Белый приподнял немного крылья и опустил, будто плечами пожал.
– Что особенного? Что особенного? Да ты о таком и мечтать не мог!
– Только надо подумать, что делать с Тумметотом. Он должен быть в безопасности, пока мы улетим на танцы. В безопасности!
– Ясное дело, одного мы его не оставим, – буркнул Белый. – Если журавли будут возражать, я останусь с ним.
Подошла Акка с Кебнекайсе:
– Ни один человек не видел наш самый большой праздник – Большие журавлиные танцы в Куллаберге. Никогда. В нашей истории такого не было. Ни один человек, – строго повторила она. – Я, например, не решаюсь взять туда Тумметота. Поговорим позже. А сейчас пора завтракать.
Акка дала знак – в дорогу. И в этот день они тоже старались приискать местечко подальше. Не забыли, что где-то поблизости бродит лис Смирре. В конце концов нашли заболоченный луг к югу от Глимминге.
А мальчик весь день сидел на берегу и, надувшись, дудел в свою тростниковую дудочку. Ему ужасно хотелось посмотреть журавлиные танцы, но он боялся слово произнести. Даже к Белому не решался обратиться, не говоря про Акку.
Оказалось, Акка все еще ему не доверяет. Не понимает она, что ли, – он отказался стать человеком! Отказался только ради того, чтобы лететь с гусями в Лапландию! Неужели она до сих пор считает, что он может их предать или подвести? Должна же Акка понимать, что если уж он принес такую жертву, то гуси просто обязаны показать ему все самое интересное.